От размышлений и рассматривания фотографии с бабулей на телефоне меня отвлек закипевший чайник, который Крис иначе как «истеричка» не называла. До этого у нас был электрический чайник, но давайте попробуем угадать – кто же его сломал? Маргарита Волкова собственной персоной. В свое оправдание могу сказать, что чайник сам попался мне под ноги , а я итак плохо вижу, а в темноте тем более, поэтому разбуженной от грохота Крис предстала картина меня, прыгающей на одной ноге, и тихо матерящейся, и чайника, демонстрирующего отсутствие кнопки включения. Поэтому на следующий день нам пришлось покупать это чудо допотопной инженерной мысли – чайник, который своим свистом мог разбудить 2 ближайших этажа общаги. Зато он был достаточно милым, с цветочками. И свою главную функцию он выполнял исправно, правда для этого приходилось тащиться на кухню – до этого мы просто свешивались с кровати и нажимали на эту самую волшебную кнопочку, зверски сломанную мной, и досыпали последние пару минут. Радовалась я простоте этого чайника – вроде, тут ломать нечего. Это уже через пару месяцев я пойму, что даже простота не спасает приборы от участи быть сломанными моими руками – волшебной кнопки, чтоб сломать нету – зато можно расплавить пластмассовую часть носика чайника - крышку, не знаю как она называется, которая своим свистом и дает знать, что чайник достойно справился со своей функцией. Поэтому будет у нас чайник-уже не истеричка, но до этого момента еще есть время понаслаждаться этим прекрасным свистом.
Грустные мысли, звездное небо за окном, грустная музыка – мне одной кажется, что только сигареты не хватает для полного образа? Жаль, что я не курю.
Руки автоматически потянулись к сережкам – единственному украшению, которое я признавала. Их мне подарила бабушка, когда я с одними пятерками закончила 2 класс – обычные золотые сережки, но я представить боюсь, сколько на них копила бабуля – у нее самой даже уши не проколоты, а новую одежду, которую дарят, она складывает на дальнюю полку в шкафу – есть же что носить, зачем новое переводить? И неважно, что это «есть что носить» стираное-перестиранное раз по 500. Людей можно вытащить из Советского союза, но Советский союз из людей – никогда. Это я еще молчу про пенсию, старательно оберегаемую в банке из-под кофе; окна, единственный способ отмывания которых – это протирание газетами; и ностальгия по советскому натуральному мороженому, которое нам никогда не попробовать.
Я еще ни разу не видела ее после операции – это уже полгода. Несмотря на то, что голос был бодрым, в те редкие моменты, когда мы созванивались, я волновалась. Бабушка бы с кулаками полезла на тех, кто смеет обижать ее Ритоньку. Неудивительно, я чуть не совершила большую глупость в школьные времена из-за травли. И узнай она, что это повторяется…Меня бы заставили забрать аттестат и уйти отсюда. Нет. Я не готова распрощаться с мечтой из-за ревнивой дуры. Вот что они нашли в нем? Что? Раз готовы травить ни в чем не повинного человека. Красив? Возможно. Хорошо, признаю, он не урод. Но не более. Богат? Так это все богатство его отца. И раз уж он выгоняет девушек аж из постели, и принципиально не хочет платить, чтоб сына держали на учебе – поэтому он и заволновался. Опять про него думаю. Слишком часто уже. Может права Крис, и он мне нравится? А за этой агрессией я скрываю симпатию? Да не, бред какой-то. Не может же у меня быть настолько отвратительный вкус на парней?