Я и не знала, что умею так быстро одеваться. Ураган флегматичным взглядом провожал летающие по комнате вещи, а я носилась, как ураган.
Без четырех минут три я запихала «наряд № 2» в большую сумку.
Без трех три я стояла перед зеркалом в «наряде № 1».
Без двух три я наносила последние штрихи экспресс-макияжа.
– Ну, как тебе? – спросила я Урагана без одной минуты три.
Он одобрительно рыкнул, и я, подхватив сумку с вещами и азбуз, вылетела в дверь...
... И ровно в пятнадцать ноль-ноль приземлилась в Танюсиковой комнате.
– Ой! Откуда такая прелесть? – всплеснула руками Танюсик, увидев мою новую сумочку.
– Расскажу по дороге, – пообещала я и спросила: – А почему ты такая рыжая?
Да, Тычинка, похоже, тоже не скучала! За те несколько часов, что мы не виделись, ее волосы радикально переменили цвет. Правда, она всегда была склонна к смелым экспериментам, и еще совсем недавно у нее на голове топорщились дредды (об этом тоже, кстати, написано в розовом дневничке). Но чтоб так экстремально... Нет, от Танюсика я этого не ожидала!
– Расскажу по дороге, – вздохнула подруга, и мы вышли из дома, не зная, что нас ждет новое захватывающее приключение.
Подругины новости оказались не менее захватывающими, чем мои. Оказалось, что ее новые волосы – это результат наложения двух красок – красной и желтой.
– Получился оранжевый, это все-таки лучше, – жаловалась подруга.
– А зачем ты стала краситься красным и желтым? – поинтересовалась я. – Разве нельзя было выбрать что-нибудь понатуральнее?
– Ну да... Я так и хотела вначале... Просто осветлиться... Но идти за краской было лениво, вот я и взяла мамину... Это была первая, красная. Ты бы видела меня с пурпурной головой! Ужас! Даже и в магазин нельзя было выйти... Хорошо, у мамы желтая нашлась.
Посочувствовав Танюсикову, я рассказала ей о своем – об Урагане, встрече с Шалым, необычных находках... с досадой вспомнив, что мы так и не посмотрели флешку. Вот только о Лехе я умолчала. Первый раз в жизни я что-то скрыла от лучшей подруги! И совесть была при этом совершенно чиста.
Леха – это было мое, только мое, и делиться им я ни с кем не собиралась.
Путешествие по Стране Звезд
– Молодцы, пунктуальные! – встретил нас у входа Тима. – Не люблю, когда опаздывают.
Мы вручили ему ярко-алые георгины, и он благодарно улыбнулся:
– Мои самые любимые! И как вы угадали?
– На сайте прочитали! – пролепетала Танюсик. Она поедала Тиму глазами, и я боялась, что подруга прямо сейчас начнет просить у него автограф или захочет вместе сфоткаться. Но что с нее возьмешь – у нее не было такого богатого опыта общения со звездами, как у меня.
Увидев мой арбуз, Тима широко улыбнулся:
– Прикольно!
Потом посмотрел на наши увесистые сумки:
– А это что? В зал с такими баулами нельзя!
Мы объяснили, что хотели бы переодеться, и Тима вздохнул:
– Ох уж эти женщины! Вы когда-нибудь думаете о чем-то, кроме тряпок?
– Но ведь и тебе тоже надо будет переодеться, – лукаво заметила я: Тима был одет в джинсы и водолазку.
– Поймала, согласен! – рассмеялся певец. – Ладно, бросим вещи ко мне в гримерку.
Мы с Танюсиком пребывали на верху блаженства: перед нами распахивались самые заветные двери Страны Звезд! Скоро мы попадем в Святая святых! А нашим проводником будет Тима Милан...
– Сфоткаешь меня у Тимы в гримерке, ладно? – попросила Танюсик.
– А ты меня!
На том и порешили.
Однако пока что Страна Звезд ничем особенным не поразила: она встретила нас бесконечным обшарпанным коридором со множеством дверей по обе стороны. Тем не менее Танюсик то и дело восклицала благоговейным шепотом:
– Прикинь, кто тут бывает! И Тима, и Сергей Пузырев, и «Ветки», и «Мануфактура», и Палкин, и Рогачева... Ходят по этому самому полу, смотрят на эти стены...
«Не думаю, что это доставляет им удовольствие!» – мысленно усмехнулась я, но вслух произнесла:
– И не знают, куда спрятаться от таких романтических дур, как ты!
Однако подруга была неисправима, и скоро от ее приторной восторженности меня начало тошнить.
Наконец Тима остановился около одной из дверей:
– Девчонки, бросайте вещи и пойдемте в зал. Только не зависайте, вы еще вернетесь, а меня уже ждут.
Как же хорошо он понимал наши мысли! Или просто услышал, о чем мы болтали в коридоре?
Потом в Стране Звезд стало интереснее: мы очутились в гулком сумрачном пустом зале, и Тима пел на ярко освещенной сцене наши самые любимые песни.
– Прикинь, он поет только для нас! – верещала Танюсик, не опуская фотоаппарат. Она снимала все подряд: пустые кресла, сцену с Тимой, аппаратуру, комнату звукооператора... Потом заставила меня снять ее в самых разных ракурсах.
– Зачем тебе? – удивлялась я.
– Чтобы всем показать, что мы тут одни, и Тима надрывается только ради нас...
– Он не ради нас надрывается, а ради концерта, – пояснила я. – Отлаживает звук, последний раз репетирует...
Но подруга ничего не хотела слышать.
– Никакой в тебе романтики! Никакого воображения! И как ты живешь, не понимаю?!
Честный обмен
А потом саунд-чек закончился, и мы все пошли переодеваться.
– Вначале я, потом вы, – сказал Тима, скрываясь за дверью. Пока его не было, мы просмотрели фотографии на Танюсиковом айфоне, и я вынуждена была признать, что подруга старалась не напрасно: пустой зал и Тима в водолазке и джинсах рождали иллюзию, будто мы с ним и в самом деле на самой короткой ноге.
И вот знаменитый певец появился перед нами в белом костюме-тройке, с большим топазовым перстнем на среднем пальце левой руки.
– Ну, как вам? – спросил он, озабоченно стряхивая с рукава несуществующие пылинки.
– Отпад! – воскликнула Танюсик.
А я набралась смелости, подошла к Тиме и поправила узел розового галстука – совсем как мама папе перед работой.
– Вот теперь в самый раз! – сказала я, любуясь своей работой.
– Спасибо, – кивнул Тима, но я видела, что он уже не с нами. – Я пошел!
– Удачи! – пожелала я, и Тима благодарно улыбнулся:
– Как переоденетесь, спускайтесь в зал и садитесь на те же места. ОК?
– Хорошо. Не беспокойся, мы справимся. – И я помахала ему на прощание.
– Ты такая храбрая! – восхитилась подруга, глядя Тиме вслед. – Так смело ему галстук поправила! И разговаривала как со своим. Я бы так ни за что не смогла!
А потом мы с Танюсиком заперлись в гримерке.
– Тесновато, – ворчала подруга, с жадным интересом рассматривая маленькую комнатку. – И пыльно. – Она провела пальцем по столу, потом подошла к зеркалу.
– Ты посмотри, сколько косметики! И тоны, и тушь, и тени, и румяна... Неужели Тима тоже красится?
– Ты что, только вчера на свет родилась? Не знаешь таких элементарных вещей? Это сценический грим. Актеры и певцы всегда накладывают его перед выступлением.
– А... – Танюсик села перед зеркалом, начала перебирать баночки и тюбики.
– Ты бы лучше переодевалась побыстрее, – поторопила я.
– Зачем? – удивилась Танюсик. – Мне и тут нравится! Когда еще все это увидишь... И на себе попробуешь... – Она взяла карандаш, начала подводить глаза.
– Ты с ума сошла! Это же Тимин! – ужаснулась я.
– Вот потому и крашусь! Буду всем рассказывать, что мы с Миланом одной косметикой пользуемся...
Она вытащила из сумочки блокнот, переписала названия фирм.
– Надо будет закупить такое же, – сказала она. – Чтобы соответствовать.
А потом спросила:
– Как ты думаешь, если я заберу себе какую-нибудь вещичку в качестве сувенира, это будет считаться кражей? Тут же полно всего... Никто и не заметит...