Ну, а теперь можно и подумать, с толком да расстановкой потягивая кофе.
— Где же твои други? — спросила Кирилла.
— А чего надо?
— Кофе. Жабры горят, а мозг сохнет.
— Понял, сейчас сделаю, — и ускакал на кухню, загремел посудой.
Вскоре мужчина принес две чашки вполне сносного напитка и заработал поощрительное задание:
— Татьяна Валентиновна Симакова сегодня же должна получить выигрыш в виде горящей путевки «на» или «в» — неважно. Дней на десять максимум.
Кирилл сверил жидкость в чашке с данными на моем дисплее и нахмурился — что-то не сходилось. Интересно, что?
— Добавь сахар в кофе — быстрее сообразишь.
— Можно я разъяснениями получу? Мне о вашем плане начальству докладывать, как и о ходе дела, и за лишние расходы отчитываться.
— Не обеднеете на двести баксов. Но! Чтоб путевка была без права взять за нее деньги или передать другому. Виза у мадам Симаковой есть, загранпаспорт на удачу тоже.
— Зачем нам Симакова?
— Нам? Ни за чем. Совсем. В расклад не лезет тетя, надо скинуть как ненужную карту. В «дурачка» играл?
— В «дурочку».
— И кто оная из ваших гарных хлопцев? Хотя пусть сохраняет инкогнито — мне тайны вашего отдела без надобности. Объясняю: мадам Симакова, тридцати двух лет, не обремененная детьми и мужем, живет на одной площадке с мадам Перетрухиной, значит, имеет элементарно доступ к ее соли, спичкам, сахару, мылу, порошку. Пойдем по этой дорожке, переключимся с хозяйственных и продовольственных товаров на более ощутимые вещи. Во-первых, дружбу, во-вторых, жениха.
— Сергеев нечасто бывает у нее. Или пожар любви еще не разгорелся, или Перетрухина девственницу изображает.
— Это ее трудности, а остальные — мои. Не переживайте, Кирилл, Сергеев будет оч-чень часто бывать у мадам… без мадам. И не сидите, двигайте конечностями и жужжите в телефон сладкие серенады для турагенств. Пусть порезвей суетятся.
Довольства, как и понимания, на лице Кирилла не выступило, но мне на то было чхать. Через девять дней меня ждет Теди, прекрасный, как "Лунная соната". И пропускать встречу с ним я не желала.
— Но почему именно эта Симакова?
— Потому что ей тридцать два года! — ну-у-у, тупые! — На площадке четыре квартиры: в одной гражданка Рамязина восьмидесяти лет с внуком, в другой Умарханов Батыр Варганович пятидесяти шести лет. Это по прописке. А теперь представь — без. Увеличь количество бабушкиных внуков, грузоподьемность оной на вылет из квартиры и количество родственников Умарханова, которые только свистни хозяин — тут же наедут всем аулом, причем, соседним — родной уже сто процентов на его жилплощади сакли поставил. Остается Симакова.
— А если и у нее кто-то живет?
— По паспортным данным замужем не была. Значит, если и живет, то любовник, а любовник как время года — явление временное. Заказывай ей выигрыш путевкой к горячим восточным скакунам и узнай подробности о жилплощади. Может, сдает квартиру или под секс номера ангажирует…
— Хорошо. Путевку выдать не проблема, но на десять ли дней? Может, по максимуму — двадцать четыре?
— Не разоритесь? — хмыкнула я — залихватская щедрость «беркута» — штука своеобразная — кабы с ней не пропасть. — Десять дней, максимум. Мне через восемь дней на свидание к Теди пол-Европы пилить, а успеть очень хочется. Так что, крутись, Кирилл, как хочешь, но завтра поутру гражданка Симакова должна уползти на самолет хоть сама, хоть с твоей помощью, хоть с любовником, хоть со всем мужским гаремом.
— Ваш муж иностранец? — не столько удивился, сколько заскучал ковбой. И я с ним, но по другому поводу — это ж какой уровень интеллекта у моего напарника? Просто всплакнуть хочется и с Богом на трепанацию отправить.
— Есть такое местечко, Альпы, — начала издалека, чтоб Кирилла сразу лишней для его мозга инфой не убить, вместе с тягой к знаниям. — Слышал?
— Ну-у-у, — протянул он, соображая, к чему я это.
— Не «ну», а горы в Швейцарии, — завтра же куплю ему Малую энциклопедию стран и подарю — пущай развивается дитя. Для навигации по чужим пространствам, куда он клювик свой навострил, потом дюже пригодится.
— Знаю. Это куда Штирлиц Бормана посылал.
У-у, какие знания! Сдаюсь и снимаю намордник. Прости, напарник!
— Места, куда Штирлиц виртуозно посылал Бормана, называются иначе, более грубо, но вам, ясно-понятно, они более известны, чем государство в Центральной Европе и Юлиан Семенов с пастором Шлагом. И как я не могу выйти замуж и даже пошло совокупиться с Берном и "Бомбой для председателя", так не могу, великий вы пошляк, соединиться с Теди, при всей демократичности взглядов швейцарцев. Они, бедные, браки сексменьшинств видали и даже примерно соображают, как те меж собой управляются, но вот связь человека и горы — это для них уже неудобоваримо.