— Где господский дом? — спросил Флорис у возчика-негра.
Тот глубже надвинул шляпу на глаза и, не говоря ни слова, ткнул пальцем по направлению к небольшой роще.
Всадники рысью поскакали туда. Вскоре они увидели низкое строение из кипарисовых бревен. Парк выглядел ухоженным, его окружала новенькая изгородь. Жилище не отличалось роскошью, но было удобным. Возле крыльца росли смоковницы.
Флорис вздрогнул. В дверях показался рослый негр — тот самый, что командовал гребцами джонки. Адриан окликнул его:
— Здорово, приятель! Видишь, мы отыскали тебя…
По открытому лицу парня пробежала легкая тень.
— Ты не бояться… это друзья! — с гордостью сказал Цицерон.
Флорис спешился.
— Мы просто хотели поблагодарить тебя и твоих товарищей! Вы оказали нам большую услугу…
Негр не обратил внимания на слова Флориса. Он смотрел на дорогу, где застыли, соблюдая условленную дистанцию, Эрнодан, Жеодар и Яан Легалик. Флорис раздраженно повернулся.
— Брось глазеть на этих придурков!
Негр наконец решился заговорить:
— Эти… они жандалмы?
— Да нет… просто совершают прогулку… Вот, дружище, это тебе и твоим друзьям!
Флорис протягивал кошелек, набитый серебряными экю. Негр замотал курчавой головой.
— Спасибо, миссии, не надо… Плошай, миссии…
И он повернулся, торопясь вернуться в дом. Флорис и Адриан, заинтригованные, быстро двинулись следом.
— Проводи нас к твоему хозяину… мы хотели бы выразить ему нашу признательность! — воскликнул Адриан.
— Хозяин тут нет!
Черный парень загородил спиной дверь с колоннами по бокам. Было ясно, что он не впустит молодых людей внутрь.
Флорис, однако, не желал смириться с поражением.
— Назови хотя бы свое имя, — вкрадчиво промолвил он, — чтобы мы знали, кого поминать в молитвах!
Негр заколебался, однако просьба выглядела вполне невинной. И он отрывисто бросил:
— Имя? Жанно, мисси!
Адриан в свою очередь любезно осведомился:
— Это правда, что ты свободный человек?
Жанно гордо выпрямился.
— Да, мисси, тут все свободные! Хозяйка доблая, всех освободить!
— Прекрасно… А как зовут твою хозяйку? — быстро спросил Флорис.
Жанно прикусил язык, но было уже поздно. Он проболтался. Комично вращая глазами, он пытался найти уклончивый ответ.
— Оставьте Жанно в покое, господа! Вы можете получить разъяснения у меня.
На тенистом крыльце возник высокий силуэт женщины, одетой в черное. Флорис и Адриан не без удивления, отметили, что Жанно раздраженно поморщился.
— Чем могу служить, господа? — произнесла женщина с легким иностранным акцентом.
Ее лицо было трудно разглядеть под складками черной мантильи. Адриан взошел на ступеньку.
— Разрешите представиться, мадам. Я граф Адриан де Вильнев-Карамей, а это мой брат, маркиз Флорис де Портжуа. Мы только хотели поблагодарить владельца или владелицу этой плантации за услугу, оказанную ее верными слугами…
Дама в черном упорно держалась в тени, но при словах Адриана слегка вздрогнула. Из-под мантильи выскользнули темные пряди. Вновь раздался ее певучий голос:
— Господа, я канонисса де Недгемн… тяжкое несчастье заставило меня удалиться от мира. Эту плантацию получила в наследство от покойного супруга моя кузина, мадам де Гонджибурно… она итальянка, как и я… Ей пришлось отлучиться по важному делу, но я извещу ее о вашем визите… Ей будет очень приятно, однако возвращаться сюда вам не следует… Прошу понять нас… она овдовела, подобно мне, и мы хотим жить в одиночестве, вдали от людей, оплакивая нашу жестокую потерю…
Флорис ощутил какую-то тяжесть на душе. Он не мог оторвать глаз от рук канониссы, от ее длинных тонких пальцев, нервно комкающих платок. Флорис готов был поклясться, что где-то видел эти судорожные движения, но вспомнить ему не удавалось. Он тряхнул головой, пытаясь отогнать тягостное чувство.
— Простите меня за нескромность, мадам, но не была ли мадам де Гонджибурно в той джонке, что спасла нам жизнь?
Канонисса устремила взор на Флориса. Ее глаза под мантильей вспыхнули странным огнем.
— Этого я не могу вам сказать… Простите, господа, что не приглашаю вас в дом… одиноким и набожным женщинам следует заботиться о своей репутации Прощайте, господа…
Канонисса присела в реверансе. Флорис и Адриан низко поклонились. Когда они выпрямились, канонисса уже исчезла за дверью.