— Надо взять одеяла! — сказал Адриан, сохранявший спокойствие при любых обстоятельствах.
Языки пламени уже лизали парадную лестницу. Флорис схватил один из ковров, чтобы сбить огонь. Гаэтан д’Артагет и Попюлюс де Проте выплескивали воду из ваз с цветами. Их усилия были смешны. Внизу выстроилась цепочка с ведрами, но пожар разгорался быстро, вынуждая первых борцов шаг за шагом отступать. К Флорису и Адриану теперь присоединились многие дворяне, слуги и рабы.
— Скорее же, скорее! Там мои платья! — визжала маркиза, перекрывая гул голосов.
Этажом ниже горничные выкидывали из окон камзолы, плащи, шали, придворные мантии и парики. Лакеи с кряхтеньем тащили кровати и шкафы, люстры и плафоны. Мебель с грохотом падала на клумбы.
Флорис и Адриан скинули верхнюю одежду. Братьям нравилось сражаться с опасностью. Сколько раз приходилось им вдвоем преодолевать куда более тяжкие испытания!
— А-а-а! Вон там! Там! — донесся с лужайки еще один вопль.
Флорис и Адриан бросились на балкон. Все гости, живые и невредимые, толпились внизу, задрав голову и показывая пальцами на чердачное слуховое окно.
— Вон там! Негритянки! Негритянки!
Братья сразу поняли, что произошло. Две цветные нянюшки, спасаясь от огня, спрятались в мансарде. Ведущая туда лестница вспыхнула, словно порох, и несчастные оказались за огненной стеной. Они в ужасе выглядывали из окна и прижимались друг к другу. Внизу слуги поспешно укладывали соломенные снопы.
— Прыгайте! Прыгайте! — кричал губернатор.
Негритянки завывали от страха, но не решались шагнуть в пустоту и только отчаянно вращали глазами.
— Быстрей, Адриан, принеси мне веревку!
Флорис уже перелезал через балюстраду. Адриан схватил брата за руку.
— Это же деревянный дворец! Он рухнет, как карточный домик!
— Не мешкай!
Не слушая возражений, Флорис уцепился за водосточный желоб и ловко взобрался на крышу. Кровля сильно нагрелась от пламени, бушевавшего на чердаке.
— Он сошел с ума… Вы же сломаете себе шею! Черт возьми, оставьте этих негритянок, пусть поджариваются!
Молодой человек отчетливо слышал крики дворян, стоявших внизу, но, не обращая на них никакого внимания, полз к чердачной трубе. Еще одно последнее усилие, и он свесился в окно мансарды. Негритянки дружно заголосили:
— О, мисси… добрый мисси… помоги… мы сгореть… как жареная свинья…
Флорис прервал их причитания:
— Тихо! Все будет хорошо, только делайте то, что я вам говорю… Ну-ка! Давайте руку, и я вас обеих вытащу на крышу… не бойтесь, у нас еще есть несколько минут…
Словно опровергая его слова, загорелась дверь мансарды. Негритянки истерично заметались, потеряв голову и уже не слушая молодого дворянина.
— Держись, Флорис!
Это подоспел Адриан с веревкой в руках. Он в свою очередь перелез через балкон и начал карабкаться на крышу. Время от времени его скрывали от глаз зрителей черные клубы дыма. Вдруг из чердачного окна взметнулся столб пламени. Флорис вскрикнул вместе со всеми. Адриан исчез в языках огня.
— Прошу прощения, брат!
Флорис с трудом перевел дух, узнав спокойный голос молодого графа де Вильнев. Адриан упал на балкон, еще не затронутый пожаром.
— Лови!
Адриан попытался кинуть брату веревку, но промахнулся, ибо глаза у него слезились от дыма. Флорис обернулся к бедным нянюшкам, оцепеневшим от страха.
— Ну, милые мои, отступать некуда… Я вытащу вас на крышу… Давай-ка сначала ты…
И он ухватил самую дородную из женщин под мышки. Несчастная дрожала как осенний лист и судорожно цеплялась за свою товарку.
— Нет, мисси, нет… моя не мочь…
— Слушайте, у нас нет времени… Или вы поднимаетесь ко мне, или остаетесь здесь, чтобы поджариться на огне! Ждать я не буду!
Эта угроза вкупе с загоревшимся полом оказала должное воздействие.
— Да, мисси, да… ты брать нас к себе!
Медлить было уже нельзя. Флорис вытянул в окно обеих женщин, и они испуганно прильнули к молодому человеку. Флорис обхватил обеих за талию.
— А теперь закройте глаза. Считаю до трех, и мы прыгаем!
— Ой, ой, мисси, не надо… Ой!
Не слушая их жалобные вопли, Флорис решительно шагнул в пропасть. Через секунду все трое лежали на соломенных снопах.
— Ты ничего себе не сломал, брат?
Сквозь толпу пробивался Адриан. Флорис с улыбкой поднялся на ноги. Рубашка у него была разорвана, лицо почернело от сажи. Нянюшки не смели пошевелиться, считая, что они уже на том свете.