На этот раз в голосе Батистины звучала искренняя тревога. От удовольствия у Флориса по спине забегали мурашки. Она расстегнула ему камзол и жилет, затем проделала то же самое с воротом рубашки, отстранила пышное жабо и приложила ухо к обнаженной груди.
— Батистина… Батистина! — зашептал Флорис.
Она мгновенно выпрямилась. Очарование было разрушено. Вернувшись со стаканом воды, Жорж-Альбер весьма бесцеремонно выплеснул его в физиономию хозяина.
— Нет, Жорж-Альбер, так не пойдет! — запротестовал Флорис, вытирая лицо. Выразительная гримаса на мордочке маленького зверька дала понять Флорису, что Жорж-Альбер был абсолютно уверен в правоте своего поступка. Скрестив руки на груди, в нескольких шагах от обезьянки стояла Батистина, смотревшая на Флориса и Жоржа-Альбера.
— Браво… вы оба меня провели… так тебя уже развязали? Тогда позволь спросить, как давно ты очнулся от своего так называемого обморока?
Флорис, шатаясь, поднялся. Его боль была притворной лишь наполовину.
— Послушай, не знаю, что ты хочешь сказать, но я пришел в сознание только что! Почему меня связали?
В полумраке зеленые глаза Флориса грозно засверкали. Затем он укоризненно взглянул на Жоржа-Альбера.
— И ты туда же, Жорж-Альбер! Кто тебе позволил развязать меня? — спросил Флорис притворно недовольным тоном. Вместо ответа маленький зверек что-то проворчал сквозь зубы. Это наверняка были ругательства, ибо только так умная и вежливая обезьяна могла ответить этим непоследовательным существам с недоразвитыми мозгами. Оскорбленный до глубины души, Жорж-Альбер скрылся в густой листве вершины рядом стоящего дерева.
Бесшумно, словно змей, Флорис приблизился к Батистине. Пение на опушке становилось все громче, оно было назойливым и в то же время возбуждающим.
— Где мы, Батистина? — шепнул Флорис.
— В двух лье от замка, позади хлопковой плантации Бель-Иля.
— Что происходит?
Вместо ответа Батистина в первый раз взглянула Флорису прямо в глаза.
— А ты не станешь вмешиваться?
— Клянусь тебе.
— Хорошо, тогда идем со мной, я тебе доверяю, но не пытайся ничего предпринимать, иначе я ни за что не отвечаю!
Батистина поманила Флориса за собой. Они вышли из загона и под прикрытием темноты отправились в небольшую конюшню. Шаткая дверь была распахнута настежь. Батистина и Флорис быстро проскользнули внутрь. Батистина тотчас закрыла дверь. На ощупь она принялась искать лестницу. Флорис понял ее намерения. Взяв за руку, он повел ее к ступенькам. Внезапно у него закружилась голова. Он был один на один с Батистиной: вокруг них за стенами был охваченный безумием мир. Такой минуты больше не будет. Да и чего ему ждать от завтрашнего дня? Он только что убил губернатора. Через несколько часов он превратится в несчастного беглеца, преследуемого законом. Флорис схватил Батистину за плечи. Затем хватка его ослабла, однако руки не выпустили девушку, а властно заскользили вниз, на талию; словно тростинку, он принялся сгибать стоявшую на ступенях Батистину.
— Оставь меня! — простонала она.
Урча от возбуждения, Флорис погрузил лицо в пышную копну ее волос, а губы искали рот девушки. Он знал всех мужчин, которые вот так же держали ее в объятиях, но какое сейчас это имело значение. Страстное до боли желание охватило его. Привыкнув соблазнять и побеждать, Флорис знал: чтобы избавиться от навязчивого желания, лучше всего опрокинуть ее, подмять под себя, мощным ударом войти в нее, и она, как и все остальные, превратится в источник бурного, но скоротечного наслаждения.
— Подлец!
Батистина отвесила ему звонкую пощечину. Вздрогнув, Флорис выпустил ее. Он страшно побледнел. Его зеленые глаза сверкали во тьме.
— Прости меня, я не знал, что ты так остервенеешь… Мне показалось, что я тебя понял!..
Из груди Батистины вырвался звук, напоминавший рыдание.
— Ты — понял… да ты вообще никогда ничего не понимал!
Флорис примиряюще взмахнул рукой.
— Ах! Нет, не подходи, — приглушенно вскричала Батистина, хватая вилы, — будь ты хоть самый распоследний мужчина на всей земле, я все равно не дам тебе до меня дотронуться!
Флорис догадывался, как она была хороша в эту минуту: разрумянившаяся от гнева, с разметавшимися по плечам кудрями. Он холодно развернулся.
— Как бы плохо ты обо мне ни думала, я не из тех, кто берет женщину против ее воли, пусть даже после многих других мужчин! Тебе нечего бояться, дорогая… ну, может, ты все-таки объяснишь мне, что здесь происходит? — спросил Флорис, подходя к маленькому окошечку.
— ЭТО ВОССТАНИЕ РАБОВ!