Ладно, пойдём четвёртую черепашью голову изображать.
Они чуть не пропустили самое интересное.
— Начинается, — сказал голос Вана из-за тента, и все четыре девушки высунулись наружу.
— Где?
— Вон парень.
— А на барона похож! — высказалась Тиша, вспомнив фотографии в последнем новоземельском атласе.
— Сын, — коротко пояснил наёмник, — Иван.
Баронский сын никаких особых манипуляций не производил, но сбоку от него неожиданно прорезался широкий подсвеченный голубым прямоугольник портала, словно в мире вдруг прорезали аккуратную здоровенную дверищу.
— Ух ты! — восхитилась Лиззи. — А я думала — они только аркой бывают.
Ван промолчал. На самом деле, он тоже думал, что порталы бывают только арочные. Но портальщику Ивану, вероятно, никто об этом не сказал.
В подступающих сумерках западного леса ярким пятном светился полярный день Старой Земли.
Девчонки разглядели фигуру шефа на коне, маленькую на фоне приготовившихся к переходу гигантов.
— Правильно. Барон должен быть первым, — пробормотала Рут.
— Поехали! — оглушающе скомандовал Палыч.
Интересно, сколько ещё громких камешков они раздали?
Шерстистая масса впереди заколыхалась и двинулась вперёд. Марине подумалось, что фоном к этой картине отлично подошли бы низко ревущие трубы. И большие глухие барабаны, да. И вот это слово, которое Руг повторял с таким восторгом: «Вааагх!» — чтоб из множества глоток. От представленной картины аж мороз по рукам пробежал.
Носороги свободно входили по два и даже по три и сразу растекались широким кольцом, освобождая место следующим. Общее впечатление было такое, как будто всё, находящееся на площади засасывает в гигантскую воронку. Толпа уменьшалась на удивление быстро.
Наши пошли, — отметила для себя Марина. Теперь, конечно, все будут наши, но люди, с которыми бок о бок прожили два староземских месяца сложного пути, стали совсем свои. Родные.
Марина перебралась на козлы.
— Ну всё, девочки, тронулись, — скомандовал Ван, и они поехали вслед за большим, грузно покачивающимся впереди фургоном.
На въезде в арку сердце заколотилось так, что аж в горле отдавать начало.
Вот так, просто — шагнуть за тысячу или сколько там километров? Почти три недели они тащились от этого портала в Белый Ворон, а назад вернулись на раз-два…
В промежутке между повозками мелькнуло сосредоточенное лицо портальщика. Интересно — тяжело ему? Как это вообще — быть магом? И как это почувствовать в себе? Говорят, может быть зерно, и может угаснуть… С мысли Марину сбила обступившая прохлада вечернего леса. Судя по всему, тут недавно прошёл дождь. Не попростывал бы народ! Она поймала себя на мысли: «Режим наседка включен!» — и усмехнулась. Да и пусть.
ВАААГХ ПРИБЛИЖАЕТСЯ!
НУ, ПО КРАЙНЕЙ МЕРЕ, ЕСТЬ ТАКАЯ НАДЕЖДА…
Со всех сторон зажигались костры. Чуть в отдалении что-то стучало (как позже выяснилось, Мама Маша, или по-простому Марьиванна, сразу распорядилась об организации элементарных удобств). В подлеске бегали и перекрикивались орчата. Разворачивались палатки и навесы.
Марина всё же несколько беспокоилась о том, что в таких неспокойных местах у их лагеря нет никакой хоть мало-мальской ограды, но тут носороги начали укладываться по кругу, прижимаясь друг к другу. Вот это да! Получилась живая ограда из лежащих шерстяных зверюг! Что называется: милости просим, попробуйте пролезть!
Изрядно взбодрённая этой новостью, Марина побежала искать мужа. Решила начать с портальчика — и угадала. Там кроме него были и Палыч, и Олег, и Буря с Ваном, деловито распаковывающие какой-то предмет из той самой загадочной коробки.
Она прислонилась к мужниному плечу, с любопытством следя за манипуляциями:
— А что это?
— Это, милая, маячок. Даже можно сказать: маяк. И как до сих пор никто не додумался?
— Это потому что не особо и хотелось, — Палыч тоже наблюдал за активацией прибора, уперев руки в боки. — Место, честно скажем, не очень жирное. Но… На безрыбье, как говорится… иметь прямой выход на Старую Землю — дорогого стоит.
— Знать бы ещё: завелась эта шарманка или нет? — с сомнением сказал Олег.
— Приматываем к доске, двигаем в портал, — предложил Ван. — Если что, можно на той стороне и палкой поты́кать. Это ж руки не проходят, а неживое — запросто.
— И то верно, пробуем! — скомандовал Палыч.
С первого раза гладко, конечно, не вышло, но в конце концов прибор завёлся и начал исправно моргать зелёной лампочкой. Палыч довольно потёр руки: