Слева от них плавно покачивались на волнах три корабля. Постоянно прогуливаясь в этих местах, Питер знал об этих судах: это точные копии «Сьюзан Констант», «Годспит» и «Дискавери». Настоящие корабли, переполненные будущими поселенцами Джеймстауна, пересекали Атлантический океан в начале XVII века. На каждом вдоль палубы была закреплена паутина снастей. Вдруг третий в ряду — «Дискавери» — развернул белые паруса. Мелисса и Изабелла остановились у его трапа.
На палубе появился рыжебородый мужчина, одетый в военную форму XVII века и длинный ярко-красный плащ.
— Добро пожаловать на борт! — воскликнул он, шагая вниз, чтобы отсоединить цепь, тянущуюся вдоль трапа.
Когда они один за другим поднялись на борт, из каюты появилось шесть членов экипажа, одетых в рубашки, развевающиеся на ветру. Они заняли свои места на палубе, а Питера и его спутников повели вниз по лестнице в трюм. Когда-то это пространство размером с гостиную на время четырехмесячного плавания делили пятьдесят или шестьдесят человек. Теперь здесь стоял один стол с антикварной фарфоровой посудой. Красные деревянные стены и светлый, обшитый досками пол мягко мерцали при свете свечей.
Официантки в смокингах держали в руках бутылки вина и шотландского виски. Перед тем как сесть за стол, Питер поздоровался с каждой из них.
— Разве это не лучше, чем Le Yaca? — спросила Изабелла у Уго.
Уго помахал рукой, но ухмылка его выдала.
— Хорошо, может быть, и так.
— Это невероятно. Спасибо тебе, — сказал Питер, поглаживая колено Мелиссы.
На палубе раздавались громкие приказы к отбытию судна по реке Джеймс.
— Виски? — спросила одна из официанток, показывая Питеру бутылку.
— Не откажусь, — ответил он, протягивая свой бокал. — Спасибо, Джейми.
Питер смотрел на сидящих за столом, радуясь, что находится в кругу друзей, которые уже о чем-то оживленно беседовали.
Несмотря на замечательную старинную обстановку, это напомнило Питеру о Стэнфорде и магистратуре. Сколько ночей они вот так вшестером провели вместе, выпивая, закусывая и болтая ни о чем? Теперь это была редкость: Изабелла очень часто уезжала из страны, а Мелисса сверхурочно занималась своими скульптурами.
Кто бы мог подумать, что они будут здесь всего четыре года спустя? Дипломат Изабелла, Кэтлин, пиар-менеджер президента страны, молодой преуспевающий биотехник Уго и Питер, переворачивающий теоретическую физику вверх ногами.
Он наблюдал, как Гарри смешно вскидывает голову и смеется над словами Мелиссы. Только Гарри не реализовал свой профессиональный потенциал. Однако он, кажется, счастлив. Что сделала сестра Курта Воннегута[10], когда Курт сказал ей, что она была лучшим писателем, чем он? Ничего не сделала. Нет такого вселенского правила, в котором прописано, что вы обязаны реализовать свой потенциал. Хотя случай с Гарри иной: он не закончил обучение из-за нервного срыва, а не из-за своего осознанного решения уйти из колледжа.
Гарри увидел, что Питер на него смотрит.
— Это неподходящее место. Я не могу греться в лучах собственной славы, когда поблизости нет никого, кто будет впечатлен мной и вами.
— Что это было? — повернувшись к нему, спросила Мелисса.
— Гарри сказал, что здесь он не может греться в лучах собственной славы, потому что здесь нет никого, кто бы нас узнал.
— Греться в лучах собственной славы? — рассмеялась Мелисса. — Что это, черт возьми, значит?
— Повышать собственную самооценку за счет знакомства с известным и популярным человеком, — пояснил Питер. — Например, если ты двадцать лет назад ходила в школу с Бейонсе — это первое, что ты должна рассказывать людям при встрече.
10
Американский писатель-сатирик. Считается одним из наиболее значительных американских писателей XX века. Автор таких произведений, как «Сирены Титана» (1959), «Мать Тьма» (1961), «Колыбель для кошки» (1963), сочетающих в себе элементы сатиры, черного юмора и научной фантастики