Поэтому мы оделись, что было не так-то просто сделать, не только из-за того, где
мы находились, но еще и из-за того, что поскольку то и дело останавливались, чтобы поцеловаться. В конце концов, очень неохотно мы рассаживаемся на свои места, держась за руки, понимая, что можем позволить это себе сейчас.
Оказавшись у себя в домах, мы, как обычно, начнем заниматься своими делами, однако пока весь мир выглядел золотистым и чудесным, и мне казалось, что ничто не могло испортить этот момент, казалось, будто воздух вокруг немного гудел.
Конечно, меня одолевали вопросы. Что только что произошло? Куда подевалось наше, так называемое, умение владеть собой? Хотя в данный момент меня оно по-настоящему не заботило. Наши тела сохраняли тепло, и я чувствовал, что его тоже было наполнено желанием… Я внезапно остановился. Совсем другое ощущение —непрошенное, нежеланное, оно постепенно усиливалось во мне. Странное, похожее на слабые, скоротечные волны тошноты и одновременно покалывания по коже.
В окне я увидел образ Петуньи, сестры Джорджины и начал кричать прошлому Гарри, чтобы он быстро уезжал оттуда. На мое удивление, он послушался меня, подумав, что это произнес тот Луи и рванул со всей мочи к моему дому. Луи лежал без сознания, и Гарри пришлось вытащить его из машины и занести в дом. Он поднялся к нему в комнату и положил того на кровать, переодев его в пижаму. Видимо, Гарри тогда не знал, что я сплю голым…
Он подождал полчаса у его кровати, проверяя, что с ним все было в порядке, он ведь знал, что я его половинка уже тогда.
Пока я ждал, что он уйдет, а мое тело проснется в будущем, я не мог не обдумать это видение. Зачем мне его показали? Что за скрытый смысл? Почему именно сегодня? Я понимал, что они хотели показать, что Петунья стерла…нет, я ведь смог запомнить нашу эту ночь, только мне казалось, что это Гарри входил в меня, а не наоборот…
Но зачем понадобилось стирать все это из моей памяти? Разве есть разница? Ну был секс, зачем менять о нем все подробности? Я решил для себя, что мне…нет, нам, нужно будет подойти к этой Петунье и ее сестре Джорджине, отдающей приказы, и поговорить с ними.
Я просыпаюсь и вижу себя в своей кровати. Гарри рядом нет, и я задаюсь вопросом
куда он пошел. Пытаюсь проверить его мысли, но видимо после вчерашнего он так их и не разблокировал, иногда мы просто не помним сделали мы это. С кем не бывает? Это ведь не значит, что случилось что-то страшное, правда?
Я иду в душ, быстро мою голову и натираю свое тело мочалкой, пытаясь избавиться от запаха психушки и самой одежды, в которой мы там находились. Чищу зубы и спускаюсь вниз, надев на себя чистые рубашку и брюки.
Видели бы вы мое удивление, когда я заметил Гарри, лежавшего на диване в гостиной, увидев простыню, наволочку на подушке и одеяло, которым он укрывался, я понял, что Гарри не просто слишком сильно устал и решил поспать на диване из-за лени подниматься ко мне наверх. То, что кровать была так ухожена могло говорить только об одном. Карен.
-Малыш. —тихо произношу я.
Он тихо ноет, и я, усмехаясь, присаживаюсь на корточки возле его кровати. Он приоткрывает глаза, чувствуя меня и улыбается.
-Доброе утро, Бу. —проговаривает он.
-Не хочу налегать, но почему ты тут?
-Эм… Карен постелила мне и сказала, что я, наверное, успел устать от тебя за то время в психбольнице.
-А ты устал?
-Конечно нет. —смеется он и трепет меня по щеке. —Шутишь? Мы наконец-то смогли побыть наедине, без наших огромных семей, кое-как умещающихся пока что в одном доме.
Я тоже смеюсь и смотрю на него.
-Я и забыл, что о нас кроме наших братьев и мам никто не знает.
-Мама Энн еще не в курсе. —смеется он.
-Точно… Ей будет рассказать сложнее всех остальных.
-Почему ты так думаешь?
-Мне кажется, что она меня недолюбливает.
-Неправда. —машет головой Гарри. —Она просто переживает.
-За что?
-Она думает, что ты разобьешь мне сердце. —смеется он.
-Я бы не смог, даже если бы хотел.
-Так она ведь не знает об этом, мать лишь догадывается, что мы встречаемся.
-Точно! —я бью себя рукой по лбу. —Иногда просто сложно различить то, что у нас
есть от того, чем это на самом деле является.
-Спасибо, за то, что поделился со мной своими непонятными философскими мыслями.
-Зато они философские, у меня наконец-то получилось. —громко смеюсь я.
Гарри закрывает мне рот рукой и оглядывается по сторонам.
-Сейчас семь утра, малыш, ты хочешь разбудить всех?
-Карен и Джефф проснутся через… —я смотрю на часы. —…пятнадцать минут, так что какая разница?
-Такая, что им на работу, а мы останемся дома.
-Сегодня суббота. —напоминаю я.
-Да? —удивляется он. —Извини, я запутался во всех этих днях недели.
-Ничего, я бы тоже не знал, если бы в моей комнате прямо перед кроватью не висел календарь.
-Сейчас ведь октябрь? —спрашивает он.
-Да, Хазз. —смеюсь я, но уже тише.
-Ты веришь, что прошло всего каких-то там два месяца осени? —спрашивает он. —Я имею ввиду, когда она началась, мы были всего лишь друзьями, я делал тебе татуировки, а потом, после вечеринки все так закрутилось.
-Да, иногда кажется, что прошел целый год или даже больше. Я чувствую себя на несколько лет старше сейчас.
-Думаешь это из-за твоих видений?
-Может быть. Я ведь видел в них и наших детей, и их жен, и даже внуков. Знаешь, что самое интересное, у всех наших детей именно жены. —смеюсь я.
-Зато у Зейна и Лиама одни мужья. —замечает Гарри.
-Судьба играет с нами.
-Разве когда-либо было по-другому?
-Наверное, нет, не в нашем случае.
-Что ты скажешь, если я попробую научить тебя делать хоть какой-то завтрак? —
спрашивает он.
-Я скажу, что у тебя конечно же ничего не получится. Но давай попробуем.
Гарри встает с кровати и надевает футболку.
-Думаю, мне нужно будет заехать домой и взять какие-то вещи.
-У меня в шкафу есть твоя одежда. —говорю я.
-Каким это образом? —смеется он, смотря на меня.
-Ты давал мне ее поносить, когда я оставался у тебя, и я уезжал в ней домой. —легко произношу я и разворачиваясь иду на кухню. —Ты идешь?
-Да. —отзывается он. —Маленький воришка.