– Верно. Сначала погибла миссис Альбертсон. Я познакомилась с ней этим летом в Англии и очень сроднилась. Она часто сидела с Робин и подтягивала Элтона по химии. Затем погибает Элтон, мой самый лучший и верный друг, заменивший Робин отца. Вся школа считала нас парой, а нам это было выгодно. Элу, потому что это отбивало всякие подозрения о его ориентации, а мне не приходилось отвечать на глупые вопросы, почему у меня нет парня. Может потому, что я мать в восемнадцать, мне разбили сердце и ненормальный изверг не дает мне покоя? Потом Селена. Это был для меня страшный удар, ведь она, можно сказать, воспитала меня. Все детство я провела с ней и Элом, она заменила мне маму, ведь тетя Рейчел хоть и любит меня по-своему, была слишком молода и обременена заботой о своих двоих детях. Дальше Пума и дядя Роберт, – Стей уже не сдерживала слез. Сердцебиение девушки участилось, и приборы опасно запищали, а Диллон все плакала и плакала. – Если дядя Коннор не спасет Робин, Кельвин… Кель…
-Тише, тише! – успокаивала ее Данетт. – Ана, зови врача! Скорее!
Через мгновение врач уже был в палате, вытолкав ребят за дверь, ругая их за то, что они довели пациентку до такого состояния. Ребята еще не успели переварить полученную информацию и хоть что-то обдумать, сидя в коридоре в полном молчании, как пришло время снова паниковать и волноваться. В палату к Стей стали вбегать и выбегать доктора, медсестры с капельницами и уколами. Когда суматоха стихла, в коридор вышел статный мужчина в белоснежном халате и отрешенным тоном сообщил, подскочившим с места друзьям:
– Мы сделали все, что могли, но мисс Диллон впала в глубокую кому. Никаких прогнозов я сделать не могу. Если что-то изменится в состоянии ее здоровья, я сразу сообщу ее близким.
Анабель сильно сжала руку Николаса, что побелели костяшки, и еле выговорила, проглотив нарастающей комок в горле.
– Спасибо, доктор.
18 глава
С днем рожденья, дорогая Ана Бейкер
Вот и пролетел безумный октябрь. Со дня покушения на Ника прошло около двух недель. Эдриана выписали из больницы, а Анастейша все также лежала с чуть бьющимся пульсом, без сознания. С приездом в город Коннора Пакенсона в Форгсе спали спокойнее, а ребята решили закрепить перемирие родителей и детей, немного отвлекшись от расследования.
Данетт стояла в дверном проеме, скрестив на груди руки, и следила за тем, как Эдриан собирает кое-какие свои вещи в рюкзак. Рей возвращался домой, ведь Мартины забрали заявление из полиции и на собственной машине привезли Джека в Форгс. Эта новость взбудоражила весь город. Народ ликовал, надеялся и верил, что теперь все будет как прежде. Мэр чуть ли не на руках стояла от восторга, Коллинзы радостно хлопали в ладоши, Бейкеры отплясывали мазурку. Казалось, форгсцы ждали этот день с большим предвкушением, чем ждет Рождество трехлетний мальчик.
– Ты будешь просто стоять и смотреть, пока твое счастье уходит? – спросил Моррис. По его голосу легко было понять, что он ухмыляется.
– Удивительно, – пропустив реплику Рея мимо ушей, протянула Нетти, – но я привыкла жить с тобой в одном доме, спать в одной комнате. Привыкла заваривать тебе чай, складывать твои вещи. Привыкла, что ты все время вламываешься в любую комнату без стука, даже если знаешь, что я там. При этом я заметила, что таких казусов никогда не происходило с моими родителями, но происходили каждый день со мной. Из чего несложно сделать вывод…
– Так, давай без выводов, – прервал ее Эдриан. – А если ты так сильно не хочешь расставаться со мной, то можешь в любой момент переехать в особняк. Папа не будет против, – улыбнулся он, обернувшись лицом к Нетт.
– Ты приглашаешь меня к себе жить? – переспросила девушка, подняв одну бровь, а на обрывке фразы по привычке нахмурившись.
Эдриан коротко рассмеялся, поправив волосы. Ему нравилось то, как Нетти реагировала на его искренние фразы и неподдельные эмоции. Он любил замечать, что Нетт видит в нем другого настоящего человека и радуется тому, что видит. Раньше, вначале их общения, Рея действительно бесила простота и наивность Данетт. Но, глядя на нее в этой комнате, одетую в его толстовку, простую, без глупых пантов и стервозной вульгарности, он вдруг задумался: а не так ли должна выглядеть настоящая девушка? Так, а не как те размалеванные куклы, которые способны только привлекать внимание, но не дарить настоящие чувства, даже такие банальные, как радость, сопереживание, помощь. Быть настоящим так сложно в этом мире, поэтому только спустя месяцы Рей смог понять, что Данетт не слабая, она сильнейшая из всех. Сильнее его, Реджины Блоссом, сильнее Хьюберта Симмонса.