- Не торопись, - тихо выдыхает Питер, укладывая ладонь на мокрый после душа затылок. - Я хочу, чтобы тебе было комфортно.
Стайлз тихонько стонет в ответ, слабо вибрируя вокруг члена, продолжает скользить мягкими губами по стволу, втягивая щеки, чтобы создать дополнительное давление, и волк вздрагивает, изгибаясь, но удерживая бедра на месте, чувствуя, что копящийся в паху жар вот-вот затопит все тело. Стайлз снова упирается и не дает себя отстранить, упрямо и туго обхватывает член губами, чуть быстрее и чуть глубже двигая головой. Стайлзу самому хорошо настолько, что даже немного дурно. Ему нравится ощущения тяжелого большого члена во рту, нравится, как гладкая нежная головка проезжается по нёбу, нравится, как чуть ноют, немея, влажные губы, скользя по рельефу вен. Вкус смазки дурманит лучше виски, и Стайлз хочет большего, хочет не просто увидеть, а прочувствовать оргазм своего волка так же, как сейчас чувствует его предоргазменную дрожь, передающуюся и ему самому.
Питер кончает, словив восхищенный, полный обожания взгляд Стайлза. Просто невозможно было не кончить в этот прекрасный жаркий рот, когда Стайлз смотрел так, когда он так пах возбуждением и так старательно брал все глубже, почти толкая член в свое горло.
Стайлз стонет и глотает выплескивающуюся на язык сперму, сам кончая только от ощущения горячей пульсации под губами, от вкуса семени и от низкого стона Питера. Стайлз замирает, облизывая покрасневшие, обалденно припухшие губы, и на несколько мгновений утыкается лицом в пах мужчины, вдыхая пряно-мускусный запах, отираясь щекой о еще не опавший член.
- Иди ко мне, - тихо зовет Питер, зарываясь пальцами в торчком стоящие волосы Стайлза. - Ты великолепный, - нежно выдыхает в губы, аккуратно укладывая его, разомлевшего и податливого на спину, нависая сверху, чтобы коснуться его губ, целуя.
- Я хочу тебе отсасывать каждый день, - Стайлз расфокусированно смотрит на Питера, обнимая его за шею. - Каждый чертов день. Два раза. Хочу чувствовать твой член в себе, - Стайлз снова и снова облизывается, бормоча не очень внятно, но с сумасшедшим желанием в голосе. - Как ты вообще мог лишать меня этого?
Питер улыбается, разморенный, довольно урчащий, медленно целует шею Стайлза, не обращая внимания на слабые нотки возмущения в голосе своего человека.
- Чудесный, - Питер несильно прикусывает мочку уха, и Стайлз выгибается, постанывая, скрещивая руки на спине оборотня и затаскивая его на себя. Питер не сопротивляется, только немного вымученно вздыхает, коснувшись губами скопления родинок чуть ниже изящной ключицы.
- Стайлз…
Питер ведет ладонью вдоль тонкого, слабо трепещущего тела, сжимая молочно-белое бедро - сдерживать себя и свои желания становится всё труднее, с каждым вздохом Стайлза, с каждым его прикосновением и взглядом, но Стайлз медленно качает головой, успокаивающе поглаживая волка по загривку.
- Я не стану просить большего… милый… - Стайлз нежно тянет совсем непривычное Питеру слово, блаженно улыбаясь зацелованными губами. - Просто… Просто разреши мне кончить… еще раз… под тобой… - Стайлз смотрит умоляюще, медленно моргает и аккуратно ведет бедрами вверх, прижимаясь к Питеру.
- Ты меня с ума сведешь, - Питер легко прикусывает подставленную шею, стараясь не оставить следов на тонкой коже. Стайлз перехватывает ладонь мужчины, тянет её вниз, но не к члену, а ниже, широко разводя ноги. Питер задушено стонет в плечо Стайлза, касаясь туго сжатых мышц, даже не надавливая, только легко поглаживая нежную сморщенную кожу.
- Так что ты собирался запихнуть в свою задницу, а потом не суметь вытащить? - Питер усмехается, лаская губами лебединый изгиб шеи дрожащего, закрывшего глаза Стайлза.
- Я… я не знаю, - еле слышно бормочет юноша, раскрывая рот в немом стоне, когда Питер, облизав пальцы, влажно проводит ими между ягодиц, массируя тугую дырочку. - Я не… Я еще не пробовал, - лукаво блестит карамелью глаз из-под ресниц.
- И не смей, - Питер целует уголок улыбающихся губ, поглаживая нежную кожу под яичками. - Не растягивай себя. Хочу сделать это сам, когда получу возможность взять тебя.
Стайлз улыбается немного одуревше, медленно и ритмично двигая бедрами, стараясь не потерять соприкосновения с ладонью Питера. Он тем временем обхватывает пальцами мошонку, поглаживая, мягко сжимая, и кладет ладонь на вновь твердый член, еще влажный от спермы. Стайлз тянет оборотня к себе, заставляя прижаться всем телом, зазывно трется членом о пах Питера, беспорядочно целуя его губы, щеки, шею. Стайлз разомлевший, но возбужденный, жаркий словно лава и окутывающий нежным теплом, делящийся своим вожделением и разливающейся по телу негой. Он тихо постанывает, когда Питер обхватывает ладонью оба их члена, притирая друг к другу, лаская, растирая общую смазку по коже.
Стайлз не выдерживает очень быстро, ему хватает нескольких минут, чтобы задышать еще чаще и тяжелее, чтобы выгнуться, толкаясь в широкую чуть шершавую ладонь быстрыми рваными движениями. Стайлз захлебывается обессиленным стоном под жадным взглядом Питера, изнемогает от удовольствия, все еще толкаясь в руку Питера, притираясь к его члену по своей сперме. От избытка ощущений он заходится крупной дрожью, цепляясь за плечи Питера, когда Хейл отпускает его, подхватывая под поясницу и додрачивая себе, касаясь головкой чувствительной кожи у пупка. Жемчужные теплые капли оседают на животе и груди, и Стайлзу так невыносимо хорошо и сладко, что хочется или взвыть от счастья, или свернуться клубком под боком у Питера. Стайлз выбирает второй вариант, медленно вылизывая пальцы оборотня, слизывая капли своей и его спермы, пока Хейл нежно целует его в макушку.
- Стайлз, - негромко зовет Питер, когда Стайлз, вымотанный теплом и близостью, засыпает, не выпуская изо рта его большой палец. Не то чтобы это доставляло какие-то неудобства, кроме крепнущей эрекции, но подростка совершенно точно нужно было вымыть и накормить перед тем, как укладывать спать.
Стайлз догадывается в чем дело, и негромко хихикает, освобождая палец из плена пухлых розовых губ.
- Заботливый, заботливый волчище… Милый… - Стайлз лучисто улыбается, и у Хейла не хватает духа сказать, глядя в эти солнечно-медовые глаза, что его озноб пробирает от этого слова.
Наверное, придется привыкнуть - это не будет сложно. Стайлз умеет приучать своего волка к странным вещам.
Например к себе. Стилински тихонько урчит, трется носом о плечо, и нетрудно догадаться, что у Стайлза много шансов побороть это глупое, на его взгляд, чисто формальное воздержание. Стайлз неизменно побеждает, когда очень сильно чего-то хочет.