Обратим взор на могучую империю Орлей, где на золотой трон взошёл новый император Гаспар. Во власти у него нет соперников. Все благородные дома, выразившие протест, вскоре осознали свою ошибку… но осознали поздно. Разрешение разногласий с Ферелденом позволило высвободить орлесианские армии для укрепления границы с Тевинтером на севере. Гаспар одержал много побед. Сила и непоколебимость вернулись к Орлею… и пока что пребывают с ним. К счастью для Гаспара, его признательность Инквизиции не ослабла. Кто-то утверждает, что император слишком сильно полагается на новых союзников, но другие знают правду. Нерешительность врагов объясняется лишь страхом перед местью Инквизиции… но долго ли они будут бояться?
Через месяц после победы над Корифеем Церковь провозгласила Кассандру преемницей Солнечного трона. Наречённая Верховной жрицей Викторией, та немедленно произвела реформу, учредив новый Орден Храмовников и новый Круг Магов. Искатели Истины вернулись к своему призванию — защите мирного народа. Был обнародован манифест в поддержку Инквизиции, признающий её службу во благо всего Тедаса. Появилась новая секта, требующая возврата к старому порядку вещей. Назревала угроза войны. Рвение нового ордена Искателей оказалось очень кстати. С его помощью секта была устранена, а мир восстановлен.
Кассандра продолжила править как Верховная жрица Виктория, налаживая заброшенные союзы и привыкая к Инквизиции в качестве личной гвардии. Её усилия оказались небезуспешны, и на некоторое время в Тедасе воцарился мир.
Маги Инквизиции — бывшие мятежники под началом Великой Чародейки Фионы — оказались перед выбором. После раздумий они приняли предложение Кассандры вернуться в Круги Магов, но уже в составе новой коллегии под названием «Светлая длань». Очень скоро новая коллегия обрела влияние, реформировав Круги и упрочив связи с Инквизицией. Пошли слухи о расколе внутри Кругов и о тайной войне между коллегией и неизвестной стороной.
Храмовники Инквизиции, завербованные в цитадели Теринфаль, оказались перед выбором. Обретённая свобода позволила им вступить в реформированный Орден Искателей Истины под началом Верховной жрицы. Там они несут служение справедливости. Каллен вылечился от лириумной зависимости. Многие последовали по его стопам, начав медленно и мучительно отвыкать от лириума.
А что же сама Инквизиция? Она распоряжается тайнами так же ловко, как и обменивается любезностями, а её военная мощь внушает страх. И её влияние остаётся вне всякого сомнения.
Сейчас, прощаясь со Скайхолдом, я знаю, что со временем эта сила будет лишь прирастать. Инквизитор — надежда и опора для людей, глава ордена, изменившего мир. Но для иных он навеки стал заклятым врагом. Прячась в тени, они ждут, когда настанет их день. И когда он настанет, Инквизиция должна быть готова.
Ни меня, ни кого-то из целителей или травников в развалинах Храма Священного Праха, разумеется, не было, и о том, что там случилось, я знала только с чужих слов. Сколько правды было в этих словах — один Создатель знает, а я не пыталась и выяснять. Главное — Корифея победили, зашвырнули в Тень, запечатали разрыв, не давая возможности вернуться… Зло наказано, добродетель какое-то время может торжествовать: устраивать пиры, приёмы, награждения отличившихся, суды над злодеями помельче. Говорили, что сразу после боя с Корифеем куда-то пропал Солас, но я его практически не знала, так что на его исчезновение я только пожала плечами. А у нас с Аданом опять не было ни минутки свободной, потому что раненых опять везли и везли. Честное слово, я с нетерпением уже ждала отъезда в крепость Искателей Истины, где меня не будут рвать на части целители и храмовники, а ещё прорвавшиеся ко мне, несмотря на охрану, гномы-контрабандисты и просто похмельные страдальцы, готовые платить не то что по золотому — хоть по десять, лишь бы к вечеру опять иметь возможность продолжить свои змеиные игры под видом пиров и награждений.
В Скайхолд вереницей тянулась орлейская и ферелденская знать, матери Церкви, торговцы, ещё какие-то люди и нелюди. Нам в лаборатории, в общем, немного до них было дела, хотя раза два нас таки вытащили из подвала, за компанию со старшими целителями приодели-причесали и заставили хотя бы часок из вежливости поболтаться в главном зале, чтобы Тревельян мог поблагодарить в нашем лице тех, кто помогал вернуть в строй раненых солдат Инквизиции. Рука у него, кстати, так и осталась затянутой в перчатку, и от этой вроде бы мелочи неприятный холодок пробежал у меня по спине: Корифея нет, однако Метка осталась? Что это значит? Что ничего ещё не кончилось?
Но всё как будто налаживалось понемногу, Инквизитор на глаза мне попадался редко, и за круговоротом бесконечных будничных дел страхи забылись. И вообще, я укладывала вещи в дорогу, а заодно оставляла аптекарю рецепты тех зелий, которыми следовало поить храмовников, желавших принимать лириум исключительно в служебных целях. И слегка доработав свой бальзам для рогов, оставила Адану патент, чтобы наёмникам-васготам было к кому обратиться в моё отсутствие. Деньги, вырученные за бальзам, я просила отдавать детскому приюту, стихийно возникшему при местной часовне. Не дело, конечно, детям жить в таком неуютном месте, но кому они нужны внизу? Адан поворчал, что и без того работы много, но согласился, конечно. Правда, предложил вместо денег готовить для приюта лекарства: дети же часто болеют, и нечистым на руку сёстрам и матушкам будет не так удобно наживаться на их счёт. Элан его поддержала, и я порадовалась, что в моей затее будет участвовать и она: связываться с нею желающих было немного.
Вернон не поехал в Теринфаль — я так и думала, честно говоря. В бойком и многолюдном Скайхолде у него были друзья, а ещё он решил продолжить ученичество у мастера Адана. Одинокая крепость Искателей Истины в каком-то, даже по ферелденским меркам, унылом захолустье совершенно мальчишку не вдохновляла.
— Ты не виноватым ли себя считаешь в том, что вот я уезжаю, а ты остаёшься? — усмехнулась я, глядя, как он отводит взгляд. — Я еду спокойно заняться порученным мне делом. Что в Теринфале забыл ты?
— Разве вам не понадобится моя помощь?
— Лорд-командор обещал мне помощников, — пожала плечами я. — А других обязанностей у меня там якобы не будет. Ха, интересно, а кто будет готовить Искателям согревающие зелья зимой? Пророчица Андрасте спустится с небес?
— Я буду вам писать, — пообещал Вернон, и я, не споря, кивнула. Луиза тоже обещала писать. И в самом деле написала — целых два раза. Дети, вырастая, уходят от родителей, ученики — от наставников. Разве когда-то было иначе? А аптекарю я оставила для Вернона кошелёк с двадцатью золотыми, чтобы передал после моего отъезда: зарабатывать своими зельями мальчишка сможет ещё не очень скоро, точно не в ближайший год, а хочется ведь и приодеться, и девушку свою (появится же она рано или поздно) чем-то порадовать.
В общем, одним ясным холодным утром небольшой, но внушительный отряд храмовников двинулся на восток, и я с ним. А командовал отрядом рыцарь-лейтенант Мартин Вольф, кто бы сомневался.
— Я же говорил, что буду рядом, — сказал он.
— Ладно, — вздохнула я, — постараюсь в ближайшие десять лет найти средство, чтобы тебе не было нужды уходить на Глубинные Тропы.
— Ты уже его нашла, — возразил Мартин. — Остались мелочи. И вообще… я же тебе говорил, что лириум совершенно ни при чём?
— Говорил, — согласилась я.
— Могу повторить ещё хоть сто раз: дело не в лириуме, дело в тебе.
Я решила не тратить слова понапрасну. Если он надеется взять меня измором… ну, возможно, в Теринфале у нас будет больше свободного времени, чтобы хоть немного узнать друг друга. Десять лет — срок немалый.