Остральд подобрал слова, которые неизбежно должны были меня взбесить, но внутри я ликовала — какой прекрасный повод покинуть это общество и заманить генерала с собой, лишив его последних остатков здравомыслия!
— Благодарю вас, генерал, за доверие, но боюсь, я не в силах его оправдать. Агни, я замерзла. Останешься здесь и расскажешь мне после, как генерал справился с кабаном. Дагни, иди за мной.
Будто на крыльях я полетела по дорожке к скопищу саней и верховых лошадей охраны. Никто не стал меня задерживать — караульные понимали, что если принцессе нужны лошади, лучше не становиться у нее на пути. Выбрав двоих я уселась по-мужски — охрана в женских седлах не ездит. На вторую лошадь вскочила Дагни. Я была в амазонке, но Дагни пришлось сверкать вязаными чулками на радость охранникам.
Мы с Дагни разъехались и разделились. Снег был достаточно вспахан копытами коней за эти дни, чтоб я не боялась, что нас выследят по следам. Я поехала короткой дорогой через узкий ход в кустарнике к месту следующего действия. В отличие от Остральда этот лес я знала как свои пять пальцев.
К кустарнику вдоль дороги от места охоты к домикам я приехала раньше Остральда. Выбрав самый густой куст с остатками листьев я притаилась, впившись взглядом в дорожку и засевшую с другой стороны фигуру. Послышалось звяканье уздечки. Остральд приближался легкой трусцой. Камердинера с ним не было. Уверена, стараниями Агни камердинер сейчас отдыхает где-то под деревом, недалеко от лошадей.
Едва Остральд поравнялся с кустами, как с противоположной стороны едва ли не под ноги коню выкатилась фигура и повисла на поводьях. Конь шарахнулся, встал на дыбы, и седок полетел в снег. Не успел Остральд подняться, как на него налетели, оглушили визгом и попытались расстегнуть одежду.
— Что? Отстань, дура! Пошла вон!
Остральд пытался отмахнуться, но был укрыт юбками под наседающим телом.
— Снасильничают! А-а-а! — вопило тело, прыгая по барахтающемуся в снегу генералу.
Тот, наконец, спихнул с себя верещащую фигуру, но та успела ухватиться за рукав и с неожиданной силой рванула генерала на себя, задирая юбку. По снегу разметались пухлые ноги в толстых шерстяных чулках и грубых панталонах. Генерал зарычал, вывернулся из рук и бросился к коню и вскочил в седло. Судя по тому, что Остральд перешел на галоп, сомнений у него не осталось — его задерживают, пока в домике что-то происходит.
Не торопясь я добралась до привязанной недалеко лошади и медленным шагом поехала к своим покоям. Меня не должны видеть около эдачийцев, я здесь вообще ни при чем.
Я проехала половину пути, когда по лесу разнеслись звуки: тук-тук-тук. Тихо. И снова: тук-тук-тук. Значит, генерал добрался до цели. Надеюсь, Дагни не напутала со временем, и парень успел провернуть все за пять минут. Теперь дело за Клотильдой.
Вскоре навстречу мне проскакал торопливый всадник. Он летел стрелой, я успела рассмотреть лишь торчащие из-под короткого кожуха голые ноги. Надеюсь, наш "Ганимед" ничего себе не отморозит. В столичном банке оставили распоряжение выдать деньги по ключ-слову после трех пополудни, если не поступит приказ об отмене. Судя по спешке, парень уже исполнил роль до конца, и как раз успеет одеться, добраться до денег и исчезнуть из столицы.
Я доехала до королевского домика и вернулась в свою комнату. Сразу за мной вошла Дагни.
— Ваше Высочество! — по счастливой улыбке я поняла, что все сложилось прекрасно. — Они так кричали! Дамы сразу наружу выбежали, Клотильда руки заламывает, ах позор, ах не могу это видеть. Фрейлины орут, советник орет, и этот, эдачский главный шпион, тоже орет, а... хи-хи... из окна голый парень выскочил с кожухом в охапку, кожух на себя надел, в седло, и деру. Краси-и-ивый.. — снова захихикала она. — Теперь там Его Величество орет.
— Дагни, — засмеялась я, — расскажи подробнее.
Фортуния была сегодня особенно благосклонна: все прошло, как я задумала.
Остральд влетел в домик без обычных предосторожностей. Подозрения, подогретые моим уходом, криками Агни и телом на дороге, перевесили благоразумие. Юноша бросил ему в лицо порошок, от которого ненадолго меркнет в глазах, а затем приложил к лицу генерала точно такой же платок, какой я дала Агни.
Наш сообщник уверял нас, что ему не впервой раздевать опьяненное тело, даже если оно пытается вяло сопротивляться — его прошлый господин, бывало, хорошо "закладывал за воротник". Кроме платка молодой человек получил кольцо-артефакт, чтоб привести генерала в чувство в нужный момент.
Подготовив генерала, юноша разделся сам, переместился вместе с нашим главным героем на софу, и едва распахнулась дверь, сунул под нос Остральду кольцо. Тот пришел в себя, но поздно — скульптурная композиция "генерал и юноша" явила себя компании наблюдателей.