добросовестных работниц, мигом дом вычистят, если надобно что починить – так я знаю
хорошего столяра.
– Мне нужна помощь, – честно ответил Фрай. – Всех зовите – и убраться, и починить.
Хочу сегодня же оказаться в нормальном доме.
– Хорошо, сэр. Сейчас я мигом.
Уэнсли остался один, только оглядываясь в поисках пропавшей дамы, может она в
соседнюю комнату вошла? Так не было ее нигде. Тут на пути попалось маленькое
зеркальце, наконец, молодой человек решил, что все же стоит привести себя в
надлежащий порядок, иначе он опасается слыть неряшливым и некультурным
джентльменом, что не соответствовало его натуре. Да и прибудет много народу, надобно
выглядеть подобающе хозяину, чтобы раздавать указания. Он снова вошел в
многострадальную комнату, сгреб одежду, кое-как привел себя в порядок и тут же к нему
постучались. В этот раз на пороге стояло пять дородных женщин, которые представились
служанками из местной гостиницы и были присланы от имени Грэга Хэнкинса. Потом
пришел столяр с помощником. Работа в доме закипела – женщины наводили чистоту,
мужчины починили дверь и поломанную мебель, прибили намертво скрипучие половицы
и ступеньки, поставили на входные двери надежные петли. И никто особо не удивлялся
бардаку, не задавал лишние вопросы, все шептались, но в основном, изучали нового
пастора, будто все знают, что тут происходит и все молчат.
Грэг Хэнкинс появился спустя несколько часов, пригласил пастора на городское
собрание в субботу, пообещал, что церковь завтра приведут в надлежащий вид, и пусть о
средствах пастор не волнуется, все за счет общины.
– Может, перекусите сегодня вечером у нас? Жена отлично готовит, а жильцы нашего
дома очень дружелюбные. А потом мы вас гуртом проводим.
– Благодарю, от ужина не откажусь, а домой и сам могу дойти, если это недалеко.
– Что вы, в пяти минутах от церкви живу, но мы вас сопроводим, таков обычай.
Все местные обычаи, что водились у жителей этой местности, начинали понемногу
пастора пугать. Но стоит немного познакомиться с местными обитателями, потому что
впредь ему придется со всеми общаться, а уделять внимание пастве – главнейшая
обязанность священника. Собирались на шесть, в Дарквудсе всегда ужинают рано, потому
что работу заканчивают в полшестого, так принято: свечи дорогие, керосиновых ламп
маловато, а на улицах не установлены газовые фонари, а ходить по ночам неосвещенными
улицами почитай согласятся только самые отчаявшиеся – такие страшные события
происходят вокруг. Так что, преподобный отец пусть не удивляется, если его сопроводят
несколько человек с факелами. Они, знаете, сами бы рады показать, что их городок не
остановился в развитии, но необходимые нововведения доходят до этого края с
запозданием, поскольку приезжих мало, никто и надолго не задерживаются, особенно
конструкторы.
ГЛАВА 4. В которой рассказывается о местных легендах и жителях Дарквудса
Вечерком, в назначенное время, приглашенное общество собралось за столом.
Преподобному пресвитеру Уэнсли выделили почетное место возле хозяев. И хотя ужин
предполагался в тесном кругу – как возможно думал Фрай – народу собралось много. Да
так, что пришлось ставить дополнительный стол, отчего в крохотной столовой стало очень
тесно. Шестеро мужчин с их супругами и взрослыми отпрысками, не считая хозяев и
Уэнсли. И это только квартирные жильцы многоэтажного дома на Булок-стрит. Всем
интересно взглянуть на нового священника и всех пришлось приглашать. Молодые девицы
выездного возраста, коих тут было пятеро, сочли Фрая Уэнсли красавцем, а их мамаши
согласились с тем утверждением, что молодой человек не лишен привлекательности.
Своими изысканными манерами, Фрай покорил женское общество, а хорошим
воспитанием и образованностью заимел уважение у мужского. Хозяйка дома, как и ее муж,
были людьми простыми, немного суеверными, по-деревенски наивными и набожными.
Когда разговор зашел о потустороннем, каких только баек о нечистом не услышал Фрай
сегодня. И все вели беседу мило, будто сидел за столом сам Оберон с его магическим
рожком, трубил в него и забавлял публику. Многие россказни казались Уэнсли просто
сказками, помилуй Бог, леди Мэри – дартмутский призрак проезжала однажды мимо их
краев. Время было за полночь, и ее карета, громыхая человеческими костями,
остановилась у дальнего дома, там жила вдова миссис Виллибж, она только недавно
отпела своего благоверного. Вот леди ее позвала на свидание с любимым. Говорят, вдова
надела свое самое нарядное платье, села в карету, та с тех пор ее никто не видел. Для
надежности, конечно, утроили похороны, только вот гроб был пуст и неясно теперь
вернется ли покойница за своими вещами. Тут старшие дамы заохали, у каждой ведь была
кое-какая вещица вдовы. Ну а мужчины посмаковали эту историю, про мистера Виллибжа
тоже всякие слухи ходили, он ведь в замок нанялся в качестве садовника, а потом пришло
его жене похоронное письмо, мол – почувствовал себя не хорошо, умер, похоронили на
замковом кладбище, отпели в замковой молельне, можете не приезжать, дабы не
тратиться. И говорят, леди Мэри именно туда бедную женщину и повезла. Больше она не
появлялась, потому что: «… уж лучше топать сотню миль, или бежать бегом. Чем,
встретив этот экипаж, увидеть леди в нем…». Все согласились, что история уж очень
поучительная, особенно для непослушной молодежи. Фрай мог бы списать все на местный
фольклор, вот только вчерашняя пережитая им ночь, доказывала, что любая из этих сказок
может оказаться вполне реальной, во всяком случае, он никого не высмеивал за столом и
не опровергал сказанное. И все же ему удалось под конец разговора обобщить все
сказанное в одно русло – местность здесь всегда славилась своей приверженностью к
потустороннему, с самых ранних веков, густые рощи были священными местами
поклонения кельтских друидов. Тогда ублажали самых разных богов, и даже священные
деревья, такие как тис, которых в данной местности произрастает не мало. Даже в наши
дни, фермеры оставляют на деревьях корзины с урожаем, для задабривания местных
духов. Дарквудс стараются объезжать стороной жители других городов, потому что ныне
тут действительно творится сплошная чертовщина. А все началось с давнишней,
печальной и загадочной истории местного вельможи. Род виконта Беррингтона (старшего
и непутевого внука графа***) очень старинный, повидал достаточно феодальных стычек,
реформаций, королевских противостояний, но в большинстве не утратил своих владений и
значимости. Сэр Льюис Гретсби, виконт Беррингтон, поговаривают, был обладателем
красивой внешности, но несчастливой звезды. Во времена Войны роз он влюбился в
замужнюю даму, учинил с ней побег в родовой замок. Вот только муж этой дамы с таким
исходом дела мириться не собирался, он решил восстановить утраченную репутацию и
пошел войной на похитителя. Он проклял род Беррингтона, что отныне все отпрыски
знатного рода будут страдать психическими расстройствами, а сам замок станет
вместилищем нечисти, которая будет выходить на охоту по ночам. Так и случилось, все
потомки знатного рода страдали неизлечимыми галлюцинациями и подолгу не жили в
родовом гнезде. От того замок пришел в упадок, и только поддерживался штатом слуг,
которые тоже не могли выносить всей той ереси. Вот и бедняга, мистер Виллибж,
устроился на солидное место, да скончался от разрыва сердца – так считали его знакомые.
В последнее время местность особенно претерпевает от набегов бесовских сил, по ночам