В октябре 1944 года актриса Арлетти, арестованная за связь с немецким офицером, услышит знакомый голос, выводящий «Аве Мария», в тюрьме Френ. Росси, не успевшему разгримироваться, когда его арестовали на выходе из монмартского кабаре, припомнили те самые похороны.
Но к искусству Карбоне отношения не имел.
Не был он и политиком, хотя за гробом шли немецкий посол Абец, группенфюрер СС Карл Оберг, генералы, министры, Поль Марион — шеф пропаганды и информации режима Виши, экс-коминтерновец, ставший нацистом, мечтавший, «как скульптор, как творец, вылепить нового француза».
Хотя покойный не был и военным, умер он, как солдат. 16 декабря поезд с немецкими отпускниками, на котором он ехал, под Лионом пустили под откос партизаны. Карбоне оторвало ноги: «Мне конец, займитесь теми, кого можно спасти». Он умер, не докурив сигарету, с меланхоличным «С’э ла ви» на устах. Тело бросили в братскую могилу. Назавтра корсиканцы, поигрывая револьверами, втолковали местным властям, какое кощунство те совершили, заставили эксгумировать Карбоне и увезли в Париж его тело.
* * *
Опознать изувеченный труп было несложно. Жермэна «Мануш» Жермэн, легендарная гетера 1930-х, вспоминала, как ошеломила ее ночь с Карбоне. На его теле не было сантиметра, свободного от пестрых наколок: змеи, цветы, женщины, ошейник из красных точек — «цепь гильотины». На волосатой груди — эмблема Корсики, голова мавра. Витиеватые надписи: «Да здравствует Наполеон», «Фарт», «Честь и Родина», «Аустерлиц» и «Дерьмо!» — легендарный ответ генерала наполеоновской гвардии на предложение англичан сдаться в битве при Ватерлоо.
Хотя Карбоне и взбрело в голову задать Мануш хорошенькую порку, та ночь стала для них «началом прекрасной дружбы». У них родился сын. Карбоне собирался — на комиссионные, полученные от Менделя Школьникова (39), — подарить Мануш отель «Елизэ-Палас», но не успел: сел не на тот поезд.
Он стеснялся наколок — памяти о службе во время Первой мировой в каторжных «африканских батальонах». Драчун Карбоне родился в 1894 году на Корсике, в Проприано: в школу не ходил, с десяти лет работал, чтобы прокормить вдовую мать и братьев. Торговал газетами, был матросом. На войне заслужил несколько медалей, спас под Верденом командира. С тех пор государству он больше не служил.
После войны уехал с женой в Египет, где промышлял сутенерством и встретил названого брата и компаньона, марсельского итальянца Франсуа Поля («Большого Поля») Спирито. По легенде, египетские конкуренты закопали как-то раз Карбоне в песок, намазав ему голову медом, на радость муравьям. Выручил случайно проходивший мимо по пустыне Спирито. Они могли порой стрелять друг в друга, что-то не поделив, но потом всегда искренне раскаивались. Легендарная парочка. Достаточно сказать, что впервые Делон и Бельмондо встретятся на съемочной площадке, чтобы сыграть именно Карбоне и Спирито, названных Франсуа Капелла и Рошем Сиффреди, в «Борсалино» (1970) Жака Дерэ.
Друзья не придерживались узкой специализации. Раскинули по миру сеть борделей, самый гигантский из которых открыли в 1929 году на вилле в Каире. Еще десяток прикупили в Париже — пять минут там стоили пять франков, — не говоря уж о Марселе. Их жены трудились на аргентинской панели: французская колония в Буэнос-Айресе почти целиком состояла из шлюх и «котов». В конце 1930-х секс-рынком пришлось поделиться — во избежание войны' — с набравшими силу братьями Герини.
Друзей интересовали рэкет, шулерство, фальшивые деньги, «подкрученные» игровые автоматы. В своем баре «Амикаль» Спирито как третейский судья разрешал конфликты между «коллегами». Их коньком были и договорные боксерские матчи, один из которых завершился массовыми беспорядками. 10 июля 1932 года Франсис «Кид Франсис» Буоногюра, кузен Спирито и чемпион Франции в весе петуха, встречался на ринге с американским чемпионом мира Элом Брауном. После пятнадцати раундов оба соперника еще держались на ногах, но по очкам выигрывал янки. Французский рефери, испугавшись за свою жизнь, отказался объявить очевидный результат. На это самонадеянно решился его американский коллега. Наглеца избили не отходя от ринга и заставили съесть листок с его вердиктом. Под аккомпанемент выстрелов в воздух чужестранцы еле убежали от настроившейся на линчевание толпы. Кид был объявлен победителем, и даже отмена на следующий же день Французской федерацией бокса этого бандитского решения не омрачила марсельцам атмосферу праздника.