Он силился объяснить, что был поражен неожиданным обвинением и от растерянности повторил нелепые слова, которые ему ошибочно приписали, а сам-то он их, уж конечно, не произносил. Повторив: «Смерть легавым», он хотел сказать: «Статочное ли дело, чтобы я такое выговорил!»
Но председатель г-н Бурриш перетолковал его объяснения по-своему.
— Вы утверждаете, что полицейский первым выкрикнул эти слова? — спросил он.
Кренкебиль не стал ничего опровергать. Ему это было не под силу.
— Вы правы, что не настаиваете на своем, — сказал председатель.
И приказал вызвать свидетелей.
Полицейский № 64 по имени Бастьен Матра поклялся говорить правду, одну только правду. А затем дал следующие показания:
— Находясь при исполнении обязанностей, двадцатого октября, около полудня, я заметил на Монмартрской улице, что человек, по всей видимости, торговец вразнос, непозволительным образом остановился со своей тележкой возле дома номер триста двадцать восемь, чем вызвал затор на мостовой. Я троекратно приказывал ему не задерживаться, но он не пожелал подчиниться. Когда же я заявил ему, что вынужден составить протокол, он крикнул в ответ: «Смерть легавым!» Я же счел такие слова оскорбительными.
Его показание, четкое и лаконичное, суд выслушал с явным благоволением. Защитой были вызваны г-жа Байар, башмачница, и г-н Давид Матье, старший врач больницы имени Амбруаза Паре, кавалер ордена Почетного легиона. Г-жа Байар ничего не видела и не слышала, а доктор Матье оказался в толпе, скопившейся вокруг полицейского, который требовал, чтобы разносчик не задерживался. Его показания дали повод для инцидента.
— Я был свидетелем всего происшествия, — заявил он. — И видел, что полицейский заблуждается: его никто не оскорблял. Я подошел к нему и сказал об этом. Полицейский зеленщика не отпустил, а мне предложил проследовать с ним в участок. Так я и поступил, сделав повторное заявление комиссару.
— Можете сесть. Служитель, вызовите вторично свидетеля Матра, — сказал председатель. — После того как вы, Матра, арестовали обвиняемого, разве доктор Матье не указал вам, что вы не правы?
— Как же, он вдобавок оскорбил меня, господин председатель.
— Что он вам сказал?
— Он сказал: «Смерть легавым».
В зале поднялся шум, раздались смешки.
— Можете идти, — поспешно сказал председатель.
И тут же предупредил публику, что велит очистить зал, если столь неприличные выпады будут повторяться. Защитник между тем уже победоносно потрясал широкими рукавами мантии, да и все говорило за то, что Кренкебиль будет оправдан.
Когда порядок был водворен, поднялся мэтр Лемерль. Защитительную речь он начал с дифирамба агентам префектуры, «этим скромным слугам общества, которые за смехотворное вознаграждение не щадят своих сил, непрестанно подвергаются опасности, проявляя повседневный героизм. В прошлом они были солдатами, солдатами они и остались. Солдаты — этим словом сказано все…».
И мэтр Лемерль с заученным пафосом занесся в превыспренние рассуждения о воинских доблестях. Он относит себя к тем, возгласил защитник, кто не позволит посягнуть на честь армии, французской армии, он горд своей причастностью к ней.
Председатель склонил голову.
Мэтр Лемерль действительно был лейтенантом запаса и вдобавок числился кандидатом от националистов в староодриетском округе.
— Да, я ни в коей мере не отрицаю скромных, но ценных услуг, изо дня в день оказываемых блюстителями порядка нашим добрым парижанам, — продолжал он, — и я ни за что не согласился бы защищать перед вами Кренкебиля, если бы считал его оскорбителем бывшего солдата. Согласно обвинению мой подзащитный будто бы крикнул: «Смерть легавым». Смысл этого выражения неоспорим. Перелистайте словарь базарного жаргона, вы там увидите: «лега» — лежебок, лентяй, кто лежит лежнем, вместо того чтобы работать. Легаш — кто предался полиции, сыщик, доносчик. «Смерть легавым» — ходячее выражение в определенной среде. Тут весь вопрос в том, как Кренкебиль его употребил? Более того — употребил ли вообще. Разрешите, господа, усомниться в этом.
Я далек от подозрения, что полицейский Матра покривил душой. Но, как сказано, работа у него трудная. Он бывает утомлен, раздражен, измучен. В таких условиях не исключается, что он стал жертвой слуховой галлюцинации. И когда он заявляет во всеуслышание, что доктор Давид Матье, кавалер ордена Почетного легиона, старший врач больницы имени Амбруаза Паре, что этот светоч науки и человек общества крикнул: «Смерть легавым!» — нам приходится признать, что Матра страдает навязчивыми идеями, и даже не побоюсь сказать — одержим манией преследования.