В 12 и 12.47 (11.40 и 11.47) на гавань было совершено еще два налета пикировщиков, но «Жан Бар» новых повреждений не получил. К вечеру его башня вошла в строй — корабль мог стрелять, но не мог двигаться.
В течение 9 и 10 ноября, несмотря на отчаянное сопротивление французов, американские войска продвигались вдоль шоссе Федала-Касабланка. Днем 9-го «Жан Бар» выпустил по береговым целям около 250 90-мм снарядов, но ГК в действие не вводил, приберегая его на крайний случай и не раскрывая до конца свои козыри. Раненный адмирал де Лафонд пытался собрать новое соединение из кораблей, еще способных провернуть винты, чтобы выйти на помощь своим войскам. 10 ноября удалось вывести из гавани только два сторожевика (шлюпа), которые около полудня обстреляли местность перед наступавшей американской пехотой. Адмирал Хьюитт принял эти два кораблика за авангард более мощных сил и послал против них флагманский тяжелый крейсер «Огаста» («Augusta») и 4 эсминца. Американцы еще не знали о практически полном уничтожении 2-й Легкой эскадры, но самоуверенно полагали, что «Жан Бар» полностью выведен из строя.
В 12.39 (1139) сблизившись до 18 300 м, крейсер открыл огонь по шлюпам. А спустя две минуты, когда американские корабли находились в 16 200 м от «Жана Бара», линкор внезапно открыл огонь главным калибром. Всего за 10 минут он выпустил 9 двухорудийных залпов и последние три накрыли «Огасту». Водой от всплесков на крейсере залило мостик и посты наблюдателей и, не желая рисковать, американский корабль в 12.45 отвернул и быстро покинул поле боя. В открытый эфир понеслись радиограммы с «Огасты»: ««Жан Бар» закамуфлирован под желтый цвет соседних зданий… Немедленно заставьте его замолчать и уничтожьте все вражеские корабли вне гавани!»
«Жан Бару» дорого пришлось заплатить за стрельбу по «Огасте». Уже в 15.58 (14 м) 9 «донтлессов» с «Рейнджера» с пикирования сбросили на него 454-кг бомбы. Одна попала в ошвартованную с левого борта водяную баржу, так что линкору достались только осколки, но две угодили прямо в корабль. И если первая, попавшая в кромку палубы в носу с правого борта (район 207-го шпангоута), причинила не очень большие повреждения (сорвана обшивка, пробоина размером 20x5 м, вспучена палуба и волнолом, уничтожены шпили, якорные цепи и кубрики команды, небольшой пожар в отсеке «D»), то вторая… Она попала в место, уже поврежденное бомбой и 406-мм снарядом — перед правой катапультой (отсек «Q»). От взрыва разрушило 30-метровую секцию верхней палубы по правому борту от окончания кормовой надстройки до кожуха платформы катапульты (часть настила даже «натянуло» на эту платформу) и полностью уничтожило бортовую обшивку между верхней и главной броневой палубами. Начавшийся сильный пожар проник в отделение кормовых турбогенераторов и для борьбы с огнем, которая длилась 5 часов, пришлось привлечь не только пожарные и спасательные суда, но и городских пожарных. Большая часть использованной при тушении пожара воды (около 1000 т) через пробоины в палубах попала в помещения ниже ватерлинии. Отсек кормовых генераторов полностью затопило, а кормовое машинное отделение пришлось эвакуировать из-за сильного задымления через вентиляционные каналы и воздухозаборники. Корабль кормой сел на грунт. Вода из затопленных отсеков по тоннелям электрических кабелей проникла в кормовое МО и КО № 2. Погибло 22 (1 офицер, 5 кондукторов, 16 квартирмейстеров и матросов) и ранено 22 члена экипажа.
Суммарные повреждения от бомб и снарядов вызвали затопление МО, отсека кормовых генераторов, 152-мм погребов, кормового поста управления и кормовых и части носовых уравнительных цистерн — всего корабль принял 4500 т воды. Поскольку большинство водоотливных средств все еще не работало, поступление воды остановить не удавалось. Обшивка, палубы и часть надстроек были разрушены, особенно корпусу досталось в районе главных отсеков «D», «E», «Q» и «Р». Электропитание обеспечивалось только аварийными дизель-генераторами, расположенными в отсеке между башнями ГК. В таком положении корабль был небоеспособен: эти генераторы при подключении на выработку напряжения 460 В, необходимого для стрельбы ГК, оставляли остальные системы совершенно без электропитания. Поэтому было решено вырабатывать ток под напряжением 230 В, чтобы обеспечить нормальную работу бортовой сети и сохранить возможность стрельбы из 90-мм зениток и автоматов.
Несмотря на тяжелые повреждения «Жана Бара», этот бой не дает достаточных оснований для конструктивной критики каких-либо недостатков проекта. за исключением, пожалуй, слабой защиты 152-мм погребов. Палубная броня 150+40 мм просто не могла остановить 406-мм бронебойный снаряд весом 1226 кг, падавший под большим углом. Корабль не был закончен, не имел многих систем и приборов, а также полного экипажа. Весь бой он провел на швартовах и, будучи неподвижным, представлял собой легкую мишень для снарядов и бомб.
Хотя «Жан Бар» и не нанес серьезного вреда противнику, французское командование высоко оценило его действия при обороне Касабланки и командир линкора Бартес 18 ноября был произведен в контр-адмиралы.
Послевоенная модернизация
После войны будущее «Жана Бара» стало предметом серьезного обсуждения и изучения. В 1946 году исследовалась стоимость его достройки как линкора или переделки в авианосец. Последний вариант требовал 5 миллиардов франков (100 млн долларов), но авианосец получался слабоват — всего 54 самолета. Построенный за те же деньги новый 29000-тонный нес бы вдвое больше. Вариант же достройки как линкора требовал всего 2 миллиардов франков, что и стало решающим фактором.
При достройке и одновременной модернизации требовалось учесть весь опыт войны на Тихом океане и результаты модернизации «Ришелье» в США. Поскольку корабль был готов на 85 %, решили достраивать его по проекту 1940 года, но модернизировать так, чтобы совместить существующие конструкции со всеми желаемыми усовершенствованиями. 11 февраля 1946 года «Жан Бар» под эскортом эсминца «Ле Баск» прибыл для достройки на Брестскую верфь, где 11 марта вошел в док Ланинон № 8.
Принципиальные изменения вносились в зенитное вооружение, расположение надстроек и боевой рубки, помещения для офицеров и команды. Следовало уменьшить осадку, особенно в полном грузу, когда нижняя бронепалуба оказывалась под водой. К тому же хотелось сохранить проектную скорость без увеличения мощности. Задача осложнялась неизбежным увеличением веса при усилении ПВО и установке нового радарного оборудования. Поэтому велся жесткий контроль за каждой снятой или добавленном тонной, а для экономии веса при монтаже широко использовалась сварка.
Боевой опыт «Ришелье» и, особенно, атаки американских кораблей японской авиацией показали несоответствие исходного положения надстройки. В бою командир корабля имел только ограниченный обзор, поэтому было решено переделать боевую рубку, расширить верхние мостики, главный пост управления и ходовую рубку, которую легко забронировали.
Орудия главного калибра и их механизмы, предназначенные для «Клемансо», успели закончить перед перемирием. Но немцы их захватили на заводе Крезо и вывезли в Норвегию. Возврат орудий после войны во Францию сделал возможным достройку «Жана Бара» как линкора.
Усиление зенитной батареи и необходимость в постоянной готовности к отражению воздушных атак привели к увеличению экипажа по штату военного времени с 1550 человек до 2150. Пришлось сильно уменьшить размеры офицерских кают и адмиральского салона, а младших офицеров вообще разместить по двое.
Проблема перегрузки на линкорах типа «Ришелье» возникла еще на стадии проектирования из-за неправильной оценки некоторых весов. Во время достройки из-за различных добавлений и изменений положение ухудшилось. Не следовало упускать из виду и увеличение осадки «Ришелье» после модернизации в США. Рассматривалось два средства исправления положения: частичное облегчение корабля или увеличение плавучести за счет увеличения ширины путем установки булей. Були решили ставить по всей длине цитадели с максимальной шириной 1,1 м. Их обшивка рассчитывалась на сопротивление гидростатическому давлению и соединялась с существующим корпусом, который имел благоприятные для этого обводы — в районе миделя борта были практически вертикальными.