— Советую вам повесить объявление в кондитерской Кейт Шарп в городе. У нее бывает много посетителей. Почему бы вам не предложить в объявлении тот домик у реки? Он ведь сейчас, кажется, пустует?
— Эту груду камней? Вряд ли там кто-нибудь захочет поселиться.
Джереми рассмеялся в ответ:
— В домике есть своя прелесть. Его нетрудно восстановить, это сущий пустяк. Если вы предложите жилье, скорее найдете работника. Я не знаю никого из местных, кто согласился бы помогать по хозяйству. Вам придется искать кого-то со стороны. Домик — неплохой стимул.
— Возможно, вы и правы.
— Я поспрашиваю в округе.
— Спасибо. — Она посмотрела на Джереми, стоявшего на холодном ветру, и поспешно предложила ему чашку кофе, но тут же пожалела об этом.
— Мне нужно присмотреть за Чарли, — объяснил фермер, отказавшись от приглашения.
— Чарли?
— Ослик. Дружелюбное животное. Бедняга жмется к краю поля. Это совсем на него не похоже. Надеюсь, с вашим парнишкой все в порядке. Я нашел его плачущим в лесу. У меня есть лошадь по кличке Уиспер, так что, если мальчугану захочется покататься, дайте мне знать. Мой номер значится в телефонном справочнике.
— Спасибо, — поблагодарила Миранда, закрывая дверь за Джереми, и озабоченно посмотрела на часы. Гасу пора обедать, а чем, скажите на милость, его кормить?
Она нашла сына в кухне. Сидя на скамеечке, Гас играл в свой «Геймбой». Заметив мать, он исподлобья посмотрел на нее.
— Вот что, дорогой, — сказала Миранда, стараясь говорить как можно строже. — Как ты умудрился укусить мальчика в школе? Разве ребята захотят с тобой дружить, если ты будешь их кусать?
— Мне не нужны друзья, — буркнул Гас, уткнувшись в игру.
— Почему ты его укусил?
— Он первый начал.
— Меня не волнует, кто начал. Ты ведешь себя как настоящий задира и драчун — так не может больше продолжаться. Хочешь, чтобы тебя снова выгнали из школы? Тогда тебе придется раньше времени отправиться в интернат.
— Нет, — выпалил Гас, подняв глаза. Он не хотел в интернат. — Ты хочешь снова отправить меня в школу?
— Нет, — неохотно покачала головой Миранда. Ей не хватило духу отослать сына в школу. — Мне нужно съездить в город, оставить объявление в кондитерской. Можешь побыть дома, если хочешь. Я поставлю рыбные котлеты в печку.
— Можно мне посмотреть «Властелина колец»? — спросил Гас.
— Если ты обещаешь не обижать других детей.
— Обещаю, — ответил Гас, сползая со скамеечки.
Миранда потрепала его по спутанным волосам.
— Я тебя люблю, — с чувством прошептала она. Этими тремя словами она вечно пыталась возместить недостаток времени, уделяемого сыну.
Гас не ответил. Выскользнув из кухни, он поспешно скрылся в детской.
Джереми свистнул собакам и отправился назад, к полю. Чарли все еще стоял в отдалении.
— Иди сюда, старина, — позвал Джереми, снимая перчатку и доставая из кармана морковку. Ему нравилось ощущать, как бархатистый нос ослика доверчиво тыкается в ладонь. Чарли быстро сообразил, что хозяин пришел один. Вскинув голову, он резво поскакал через поле, потом с довольным фырканьем ткнулся мягкими губами в руку Джереми и осторожно, стараясь не задеть зубами пальцы, взял угощение. Джереми ласково погладил короткую шерстку у Чарли между глазами и ободряюще улыбнулся своему любимцу. — Что с тобой стряслось, старичок? Почему ты вдруг забился в угол? Когда это ты отказывался от морковки? Вот уж это совсем на тебя не похоже. — Джереми побрел в сторону леса, и ослик весело потрусил за ним. Домой, к родной конюшне, к их с Уиспером жилью. Но Джереми потрепал Чарли по холке и закрыл за собой ворота, отдав беднягу во власть ужасного мальчишки с хворостиной.
Глава 2
Дикие ветры со свистом проносятся ночью над домом, словно шаловливые духи
Миранда ехала по узкой извилистой дорожке в Хартингтон. Этот очаровательный старинный городок на реке Харт был заложен еще в шестнадцатом веке. По преданию, мост в верхней части города возвели специально для королевы Елизаветы I, чтобы ее карета не увязла в грязи по дороге к замку, расположенному в пяти минутах ходьбы от городских кварталов. Теперь от древней крепости остались только развалины. Жители Хартингтона гордились своей историей и каждый год в июне устраивали празднества в память о королевском визите.
На узенькой главной улице даже одной машине было тесновато. Маленькие магазинчики лепились друг к дружке и будто клонились вперед, как растущие вдоль изгороди деревья, отчего улочка казалась еще уже. Здесь были салон Троя, кондитерская Кейт, магазин подарков, антикварная лавка, магазинчик деликатесов и книжный. Улица вела к огромному парку, славившемуся своим прудом с утками и полем для игры в крикет. По одну сторону улицы высилось здание городского муниципалитета, солидное строение из песчаника с внушительными колоннами и высокими зелеными дверями, рядом располагалась гостиница «Дак энд дапл» с темными тюдоровскими балками и маленькими оконцами. На другой стороне стояла Хартингтонская начальная школа, где юный Адам Хадсон все еще страдал от укуса, а мистер Марлоу кипел гневом из-за дерзкой выходки сбежавшего Гаса Клейборна. Между церковью Святой Хильды и домом приходского священника зеленела лужайка, на которой преподобная Фрида Били проводила службы и молитвенные собрания, а старый полковник Пайк каждую неделю недовольно брюзжал, что викарием служит женщина.
После переезда в Хартингтон-Хаус Миранда редко выбиралась в город, только когда нужно было купить нечто особенное, подарок ко дню рождения свекрови или банку тушеной фасоли. Ей не хотелось заговаривать с местными жителями, хотя по взглядам, которыми ее провожали встречные, было ясно, что все здесь хорошо знают, кто она такая. Миранда предпочитала соблюдать дистанцию. Огромная усадьба, где она поселилась, стояла по другую сторону реки, на отшибе. Окруженный извилистыми тропинками, Хартингтон-Хаус прятался среди холмов, вдали от сонного городка, где, казалось, время остановилось. В Лондоне люди не болтают посреди улицы со знакомыми, там можно прожить в одном доме с соседом долгие годы, так и не узнав его имени. Миранда поморщилась при мысли о том, что все вокруг ее знают и судачат о ней. Распивать кофе на собраниях в муниципалитете, посещать местную церковь и пожимать руки тем, кого она предпочла бы вообще не знать, — не для нее. Достаточно того, что дети неизбежно начнут приглашать в дом своих новых школьных друзей. Конечно, подобная перспектива не приводила Миранду в восторг. Хотя, судя по недавним попыткам Гаса обзавестись друзьями, едва ли найдутся желающие прийти к нему в гости. Миранда припарковала джип в конце улицы, на автостоянке возле магазина подарков. Представив, что придется умасливать владелицу кондитерской, она невольно содрогнулась. Не хватало только дать себя втянуть в местную жизнь. Это ей совершенно ни к чему. При слове «общественность» она испытывала лишь отвращение, представляя себе унылых провинциалок в косынках, сидящих за круглым столом перед чашками с чаем и обсуждающих сбор средств на новую крышу для церкви. «Ну нет, — решительно сказала себе Миранда, — я повешу свое объявление, мило улыбнусь и упорхну».
Кейт Шарп сидела на высоком табурете за круглым столиком и болтала с Генриеттой Мун, хозяйкой магазина подарков. Ее аккуратно подстриженные темные волосы обрамляли тонкое бледное лицо с глазами цвета горького шоколада, маленьким ротиком и вялым подбородком.
— Знаешь, Генриетта, — сказала она, — тебе не стоит пить горячий шоколад, если хочешь похудеть. Если бы я, как ты, боролась с лишним весом, перешла бы на кофе. Он усиливает обмен веществ.
Генриетта улыбнулась — этот защитный прием она усвоила еще в детстве. Тряхнув головой так, что длинные каштановые волосы упали ей на лицо, она тяжело вздохнула.
— Я распрощалась с диетой, — объяснила она. Генриетта сказала неправду, но проще было притвориться, что ей все равно. — Жизнь слишком коротка.
Кейт покровительственно, по-матерински накрыла ладонью руку подруги, хотя Генриетта в свои тридцать восемь была всего на семь лет ее моложе.
— Послушай, если ты сейчас не займешься собой, твоя жизнь окажется еще короче. Ты ведь красивая женщина. Тебе бы сбросить фунтов пятнадцать, и будет намного легче найти себе мужчину. Мне неприятно говорить тебе это, — самодовольно добавила Кейт, — но мужчинам не нравятся крупные женщины. В огромной горе мяса нет ничего привлекательного. Надеюсь, я могу тебе это сказать, ведь я твоя подруга и забочусь прежде всего о твоих интересах. — Генриетта просто кивнула, отпив большой глоток шоколада. — Тихо сегодня, правда? — снова заговорила кондитерша. В ответ последовал еще один молчаливый кивок. — Нелегко, наверное, работать напротив кондитерской! — игриво рассмеялась Кейт. Владелица магазина сладостей, не набравшая ни унции лишнего веса, неизменно одевалась в тесные кардиганы и аккуратные короткие юбочки с широким поясом, дабы подчеркнуть талию. На ее белоснежном фартучке, где, вышитое розовыми нитками, красовалось название заведения, не было ни пятнышка. Кейт не любил никто, даже собственный муж. Глаза Генриетты остекленели, а Кейт все продолжала трещать о себе.