В марте 1967 года Солис вручил каудильо текст предложенного им Органического закона Движения (Ley Organica del Movimiento). Этот документ допускал образование «политических ассоциаций» только в рамках одной партии. В течение апреля и мая многие министры дали крайне отрицательные отзывы о предложенном законе. Алонсо Вега, Карреро Бланко, Лопес Родо, Сильва Муньос и другие предпочитали Движение в нынешнем расплывчатом виде, считая его зонтиком для всех испанцев. Это соотносилось с концепцией технократов об аполитичности и о процветающей экономике, направляемой умелыми администраторами. План Солиса представлял собой смягченный вариант схем Арресе 1956 года. Франко, убежденному, что референдум высказался в поддержку его личной власти, импонировала идея воздвигнуть конституционные преграды на пути появления политических партий, и он не отверг категорически проект Солиса67.
Солис и Лопес Родо ссорились из-за будущего, а у Франко быстро ухудшались взаимоотношения с Церковью. Последующие папские нунции, Антонио Рибери и Луиджи Дадальо (Dadaglio), выбирали самых прогрессивных кандидатов на вакантные епископские места. Каудильо не хотел отказываться от своей привилегии выбирать епископов из предложенного ему списка. Однако на практике он никогда не возражал против рекомендаций нунциев. За привилегию же Франко упорно держался. Отчасти потому, что был убежден в своем полукоро-левском статусе, отчасти из врожденной осторожности — он не желал складывать оружия на случай, если Ватикан окончательно подпадет под масонское и коммунистическое влияние, уже ощутимое в либерализме, который проповедовал Ватикан после собора. 1967 год был в этом смысле решающим, поскольку предстояло заменить по возрастным показаниям двенадцать епископов. Этой возможности и ждал Папа Павел VI: насквозь консервативную испанскую иерархию необходимо было привести в соответствие с более прогрессивно настроенными рядовыми священнослужителями.
Антонио Гарригес обратился к каудильо с предложением в одностороннем порядке отказаться от прав, предоставленных ему по конкордату с Ватиканом. Но Франко на это не согласился. Сообщения секретной службы склонили его к мысли, что прогрессивные веяния в Церкви объясняются сексуальной распущенностью отдельных ее служителей68. В этот период каудильо приписывал своим врагам все самое дурное. Испанский посол в Риме, Альфредо Санчес Белья, сообщил, что американцы финансируют социалистические партии, и это странным образом укрепило давнюю тенденцию Франко обвинять во всем международное франкмасонство. Тринадцатого марта 1967 года он сказал Пакону: «Я считаю, что вся направленная против нас деятельность в западном мире осуществляется людьми, которых субсидирует ЦРУ, чтобы создать в Испании политическую систему американского стиля — в день, когда меня не станет»69.
В феврале 1967 года Муньос Грандес признался Фраге, что они с Франко все больше отдаляются друг от друга: «Мы оба уже сыты по горло нашими спорами». Двадцать первого июля Франко сказал Муньосу Грандесу: «Я знаю, что вы недовольны, но не могу удерживать вас силой». Однако, приняв решение, каудильо приказал Карреро Бланко отложить публикацию сообщения об этом в Официальном бюллетене государства (Boletfn Oficial del Estado) до того времени, пока политическая элита не разъедется из Мадрида в отпуска. С Муньосом Грандесом связывали большие надежды те элементы в Фаланге, которые противились переходу к монархии, и Франко, видимо, опасался проявлений их враждебности. Технократы уповали на то, что в рамках Органического закона каудильо назначит Карреро Бланко председателем Совета министров. Однако беспредельно преданный Карреро не хотел занимать этого поста, считая, что никто не сможет исполнять эту работу лучше Франко. Два месяца каудильо ничего не предпринимал, желая, чтобы страсти улеглись. Амбициозный Фрага мечтал занять этот пост, но, поскольку каудильо не доверял ему, а Карреро Бланко — и того меньше, у него не было ни малейшего шанса. Наконец, после заседания кабинета в Сан-Себастьяне, направляясь с Карреро Бланко в машине на какое-то официальное мероприятие, Франко между прочим сказал спутнику, что тот будет заместителем председателя Совета министров. Объявление об этом появилось 21 сентября 1967 года70. Это был логичный ход. Карреро Бланко верно служил каудильо с 1941 года, к тому же они придерживались одних взглядов.