Прежде чем отправиться 7 мая на рыбную ловлю, Франко получил от Карреро Бланко длинный доклад о политической ситуации в стране. В нем был затронут целый ряд проблем, в частности, попытки Солиса и других из Движения создать независимый центр силы на основе нового закона о синдикатах, который Карреро сравнил с предложениями Арресе 1956 года. Он рекомендовал положить этот закон на полку. В связи с отношениями с Церковью Карреро Бланко ополчился на Кастиэлью, считая, что тот больше защищает интересы Ватикана, чем Испании, а также поставил ему в вину неумелое ведение переговоров с Вашингтоном. Он остановился и на том, что угроза со стороны баскской сепаратистской революционной организации ЭТА («Euzkadi ta Askatasuna» — «Родина и свобода») нарастает. Карреро Бланко подчеркнул, что искоренение ЭТА требует большой тонкости, чтобы операции против нее не затронули отношения со Страной Басков и Церковью. В конце он деликатно призвал каудильо успокоить испанский народ и назвать наследника100. Последующие месяцы покажут, как сильно Франко стал полагаться на Карреро. Закон о синдикатах будет заблокирован. Как только сделка с Соединенными Штатами будет заключена, Кастиэлью снимут. В значительной степени из-за неосведомленности Франко борьбу против ЭТА возложили на жестких военачальников, и скоро пессимистические прогнозы Карреро начнут сбываться.
28 мая, в канун своего 80-летия, Камило Алонсо Вега долго беседовал с Франко. Он попросил освободить его от обязанностей министра внутренних дел, напомнив при этом каудильо о необходимости решить вопрос с наследованием в пользу Хуана Карлоса. Он заметил также, что каудильо пора уйти на заслуженный отдых и назначить на пост председателя правительства Карреро Бланко. Франко не ответил ничего определенного, но на следующий день сказал Карреро Бланко, что еще до лета назовет Хуана Карлоса наследником101. Затем под давлением фалангистов, которые возражали против этого, каудильо опять испытал сомнения, ибо опасался потерять своих верных приверженцев, в чем и признался Карреро Бланко. Поскольку министры-технократы проявляли все большее беспокойство, Франко 26 июня сказал Карреро Бланко, что сделает объявление о наследнике до 18 июля. Однако когда 30 июня Антонио Итур-менди, председатель кортесов, спросил каудильо о дате церемонии, тот ответил неопределенно: «Это произойдет до лета или после». Тем не менее он назначил 17 июля днем объявления своего решения.
Хуану Карлосу, собиравшемуся к отцу в Португалию, Франко сообщил эту новость лишь по его возвращении, 12 июля. Когда Хуан Карлос спросил каудильо, почему он не известил его об этом до поездки, тот лукаво ответил: «Потому что мне пришлось бы взять с вас слово не раскрывать секрета и, если бы ваш отец спросил вас, вам пришлось бы солгать. А я предпочел бы, чтобы вы не лгали отцу». На самом деле продуманная хитрость Франко привела к размолвке между отцом и сыном, а этого, по крайней мере в политическом плане, каудильо добивался еще с момента первого соглашения на «Асоре», в котором речь шла о том, что принц получит образование в Испании. Поскольку Хуан Карлос не сообщил отцу, что будет объявлен принцем Испании (Principe de Espana), дон Хуан счел, что сын предал его. После этого отношения между ними стали напряженными102. Франко написал письмо дону Хуану и попросил его рассматривать назначение сына как «коронацию политического развития режима». Дон Хуан с достоинством отверг попытку связать его имя с тем, что происходит. Выразив убеждение в том, что монарх должен быть королем всех испанцев, стоять выше группировок и партий, опираться на народную поддержку и сохранять верность идее личных и коллективных свобод, он тем самым осудил монархию, напрямую связанную с диктатурой103.
Сияющий Франко объявил о своем решении на заседании Совета министров 21 июля 1969 года. Он сказал: «Годы идут. Мне семьдесят шесть, скоро будет семьдесят семь. Моя жизнь — в руках Божьих. Надо смотреть правде в глаза». Реакцию дона Хуана он расценил как доказательство его несоответствия роли франкистского монарха. Твердые фалангисты — противники назначения Хуана Карлоса — попытались дать последний бой, чтобы предотвратить его номинацию. Солис предложил с этой целью тайное голосование кортесов. Он надеялся, используя свое влияние в Движении, добиться неблагоприятного для Хуана Карлоса голосования. В таком случае Франко, возможно, счел бы, что как наследник Хуан Карлос неадекватен провиденциальной личности самого каудильо. Однако Франко, поддержанный Карреро Бланко, Алонсо Вегой и технократами, отверг предложение Солиса. Он пожелал своими глазами видеть, как голосует каждый депутат104.