Последняя безнадежная попытка была предпринята Хилем Роблесом, который тайком встретился с Портелой в половине девятого утра 19 февраля на обочине дороги из Чамартина в Алькобендас в окрестностях столицы88. Но все попытки Хиля Роблеса, Кальво Сотело и Франко сломить решимость Портелы и остальных членов кабинета уйти в отставку не увенчались успехом. Более того, они, по всей вероятности, скорее так напугали министров, что лишь укрепили их в этом мнении. Девятнадцатого февраля в 10.30 утра правительство согласилось немедленно передать власть Асанье, не дожидаясь открытия кортесов. Прежде чем Портела успел сообщить об этом решении Алкала Саморе, его известили, что его целый час в министерстве по делам правительства дожидается генерал Франко. За время ожидания Франко сказал секретарю Портелы, что хотя он вне политики, но угроза общественному порядку требует установления военного положения, декрет о котором Портела носит в кармане. Марти де Весес ответил, что такой шаг расколет армию. Франко доверительным тоном сообщил, что использование Легиона и «регуларес» позволит сохранить единство армии. Эта ремарка не только снова подтвердила его готовность использовать колониальную армию на родине, но и показала его убежденнрсть в том, что без этого шага не одержишь решающей победы над левыми. Когда его пригласили в кабинет премьер-министра, Франко снова повел ту же игру, которую начал предыдущим вечером. Он продолжал доказывать свою непричастность к заговору, но, помня о своей неудаче с Посасом, снова попросил Портелу не подавать в отставку. Однако Портела оставался на прежних позициях, и вскоре после встречи с Франко он доложил о своем решении Алкала Саморе89.
К огорчению правых, да и к своему собственному неудовольствию, Асанья был вынужден принять власть раньше времени, уже к вечеру 19 февраля. Франко, возможно, неплохо прикрыл себе тылы, но факт оставался фактом: в период кризиса 17—19 февраля он, как никогда, оказался близок к участию в военном путче. Его остановила только твердая позиция генералов Посаса и Нуньеса де Прадо. Так что нечему удивляться, что с возвращением Асаньи на пост премьер-министра Франкй пришлось убраться с должности начальника генерального штаба. Это был поворотный момент, превративший его затаенное недовольство в открытую оппозицию республике.
Глава 5
СТАНОВЛЕНИЕ ЗАГОВОРЩИКА
Франко и Народный фронт, 1936 год
На карьере Франко победа левых на выборах отразилась почти немедленно. Двадцать первого февраля новый военный министр генерал Карлос Мас-келет предложил кабинету ряд кадровых перестановок. Франко направлялся командующим гарнизоном на Канарских островах, Годед — на Балеарских, а Мола стал военным губернатором Памплоны. Франко, разумеется, был удручен, получив этот в общем-то важный пост. Он искренне верил, что, руководя генеральным штабом, имел бы больше возможностей в борьбе с левой угрозой. Как показала его дальнейшая деятельность, опыт октября 1934 года дал ему почувствовать вкус власти. В правительстве это понимали и старались держать его подальше от столицы.
Канарские острова, как и Балеарские, и прежде, до реформ Асаньи, не были выделены в самостоятельные военные округа. Тем не менее оба поста лишь в силу удаленности несколько уступали статусу континентальных военных округов, и должность командующего была генерал-майорской. В конце концов, Франко стоял лишь 23-м среди 24 штатных генерал-майоров. Генерал Мола, который стоял четырьмя пунктами ниже — третьим в списке бригадных генералов, — получив назначение на пост военного губернатора Памплоны, подчинялся командующему гарнизона Сарагосы1. Франко повезло, что он получил от нового военного министра такой высокий пост, но он счел это понижением и еще одним признаком неуважения со стороны Асаньи. Спустя годы он назвал этот пост «ссылкой» (destierro). Больше всего он переживал, что вся его деятельность по очистке армии от либеральных офицеров пойдет насмарку2.