Оперативность, с которой Франко обратился за иностранной военной помощью, является красноречивым свидетельством его самоуверенности и амбициозности. Санхурхо был убежден, что Франко не мечтает ни о чем большем, как о должности верховного комиссара в Марокко. Однако опыт, полученный Франко во время подавления восстания в Астурии, заставил его оценить свои способности по более высокой мерке и поднять планку своих запросов. Как далеко заходили его амбиции, не мог бы сказать и он сам. Ситуация будет быстро меняться с уходом со сцены конкурентов, налаживанием отношений с немцами и итальянцами, колебаниями границ контролируемой мятежниками зоны. Всегда отличавшийся гибкостью, Франко подправит свои устремления в ходе драматического развития событий и появления более соблазнительных перспектив.
Глава 6 СТАНОВЛЕНИЕ ГЕНЕРАЛИССИМУСА
Июль — август 1936года
Нет никакого сомнения в том, что нелепая фигура Франко — маленького, рано растолстевшего — тем не менее оказывала большое воздействие на окружающих и поднимала их моральный дух. Это его качество сыграет крайне важную роль в победе националистов и поставит его во главе мятежников. Стряхнув с себя наконец весеннее оцепенение, он на время обрел прежнюю смелость и склонность к авантюрам, вернул себе те качества, которые так хорошо послужили ему на пути к званию генерала. Они помогли ему в начале восстания, принесли победы в первые месяцы Гражданской войны и подняли впоследствии к порогу абсолютной власти. А потом снова заявит о себе осторожность.
Когда в половине восьмого утра воскресенья 19 июля он въехал в Тетуан, на улицах стояли люди и выкрикивали «Вива Эспанья!» и «Вива Франко!». В верховном комиссариате офицеры устроили ему пышную встречу с оркестром. Первым делом он написал обращение к мятежникам Марокко и всей Испании. Самоуверенность Франко била в этом обращении через край. Начав с утверждения, что «Испания спасена», он заканчивал безгранично самонадеянным, в своем духе, заявлением: «Слепая вера, никаких сомнений, неистощимая энергия и никаких колебаний — этого требует Отечество. Движение сметет все на своем пути, и нет человеческой силы, способной остановить его». Постоянно передаваемое местными радиостанциями, оно возымело скорый эффект, подняв дух мятежников. Когда во второй половине дня он прибыл в Сеуту, обстановка, царившая там, предвещала скорее легкий победоносный марш, чем кровавую бойню. Он поехал в штаб Легиона в Дар-Риффьене. Примерно за шестнадцать лет до этого он впервые оказался там в качестве заместителя командира вновь образованного войскового формирования. Он не мог не подумать о судьбе, когда услышал, как солдаты восторженно скандируют: «Франко! Франко! Франко!» Ягуэ произнес короткую эмоциональную речь: «Вот они, те же, что и тогда... Великолепные и готовые на все. Ты, Франко, который столько раз вел их к победе, возглавь их вновь во имя чести Испании». И только что прибывший глава мятежников, едва не плача, обнял Ягуэ и обратился к легионерам. Он предположил, что они соскучились по боям, и тут же увеличил им жалованье, и без того вдвое большее, чем в регулярной армии, на одну песету в день1.
Этот практичный жест показал, что за риторикой он не забывал о необходимости укрепить поддержку со стороны тех, на кого ему придется опираться в последующие несколько критических недель. Сразу по прибытии в верховный комиссариат он провел совещание с участием полковников Сайнса де Буруаги, Бейгбедера и Мартина Морено, где шел разговор о вербовке добровольцев из числа марокканцев2.
По возвращении из Дар-Риффьена в Тетуан, он предпринял шаги по обеспечению лояльности местного населения, вручив великому визирю высшую испанскую награду за храбрость — Большой крест святого Фернандо с лаврами. Такой награды Сиди Ахмед эль-Гамниа удостоился за подавление анти-испанских беспорядков в Тетуане3. Это награждение облегчит в дальнейшем вербовку марокканских наемников для боев в Испании4.
Готовность использовать марокканцев в Испании Франко продемонстрировал еще в октябре 1934 года. Звериную жестокость Легион и «регуларес» вновь проявят во время кровавого наступления на Мадрид в октябре 1936 года. Но для Франко это было, несомненно, обычное военное решение. Легион и «регуларес» относились к самым боеспособным частям испанских вооруженных сил, и Франко считал их применение вполне нормальным делом и не испытывал при этом никаких сомнений морального толка. Самыми эпическими страницами испанской истории, глубоко вошедшими в национальную культуру, стали годы борьбы против мавров с 711-го по 1492 годы. В новейшие времена завоевание Марокканского протектората обошлось Испании в десятки тысяч потерянных там жизней. Посему использование марокканских наемников могло быть для их противников в Испании чревато последствиями. Это заодно показывает, насколько превратно понималось националистами чувство патриотизма, и свидетельствует об их готовности победить любой ценой.