С момента свержения Изабеллы II до вступления на трон Альфонса XIII, чуть больше, чем за тридцать четыре года, сменилось двадцать семь правительств, два года правил иностранный король, была республика, в которой за одиннадцать месяцев сменились четыре президента, семилетняя гражданская война [последняя Карл истекая война], несколько революций республиканского толка, восстания в провинциях; война с Соединенными Штатами и потеря последних остатков нашей колониальной империи, два убитых премьер-министра и две новые конституции».
Этот краткий и довольно тенденциозный пересказ испанской истории оставляет за рамками сложность политических и социальных проблем. С конца наполеоновских войн вплоть до гражданской войны 1936 года Испанию — как и саму семью Франко — раздирали силы, выступающие за реформы, и реакционные элементы, решительно боровшиеся против них. Сохранялась постоянная вражда между консерваторами, стремившимися сохранить абсолютистский режим с монархом во главе, и теми, кто хотел иметь форму правления с более широкой социальной базой. Происходили столкновения между каталонскими и баскскими сепаратистами и кастильскими сторонниками унитарного государства, а также между католической церковью и либералами. Отсутствие гибкой политической системы, способной адаптироваться к изменениям в обществе, привело к целым периодам реакционного правления корыстной политической элиты. За ними следовали взрывы насилия в слоях городского рабочего класса и обнищавшего сельского пролетариата, затем жестоко подавлявшиеся. К концу столетия религия столкнулась с идеологическими доктринами (либерализм, марксизм и анархизм), которые боролись с ней за душу народа.
Когда в 1876 году было, наконец, покончено с карлистским мятежом и состоялась реставрация Альфонса XII, измученный испанский народ надеялся, что он обеспечит некоторую стабильность. Даже реакционная католическая церковь, которая вела арьергардные бои против натиска современного мира и тесно связала себя с карлистским движением, для сохранения своего господства была вынуждена признать необходимость восстановления монархии Бурбонов. Хотя идея о свободных выборах в 1885 году все еще считалась слишком радикальной, либеральная и консервативная партии поочередно приходили к власти в рамках системы чрезвычайно ограниченного права голосования. Впрочем, выбор был не слишком большой, обе партии представляли интересы латифундистов, предпочитая использовать репрессивные меры против периодически возникающих проявлений общественного недовольства, зачастую с использованием армии. Выборы жестко контролировались региональными царьками, известными как касики. Постоянная фальсификация итогов голосования оставляла политически дискриминированным социальным слоям непростой выбор — либо выступать за сопротивление с применением насилия, либо пребывать в полной апатии. На исходе столетия они все больше склонялись к первому варианту.
Именно в этой ситуации в 1898 году Испания потеряла Кубу, и армия получила возможность поиграть мускулами как раз тогда, когда ее ряды увеличились за счет крайне правых карлистских офицеров после их поражения в гражданских войнах. Необходимость защищать заморские колонии и вести внешние войны отпала, задачей армии стало подавление социальных волнений в самой Испании и защита национального единства от регионализма. Армейские офицеры оправдывали свою новую роль с помощью пышной патриотической риторики и демонстрировали полное неприятие гражданской критики. Они призвали к радикальному обновлению страны, ища пути к нему в славном прошлом Испании. Эта идея найдет сочувствие и понимание у взрослого Франко.
Еще ребенком он, конечно, знал, что многие его школьные друзья — в том числе и Алонсо Вега, с которым Франко поддерживал дружеские отношения всю жизнь, — потеряли своих отцов и братьев в морском сражении в 1898 году, закончившемся унизительным поражением испанцев. Он, вероятно, жалел, что не потерял там собственного отца. Франко исправляет эту ситуацию в сценарии фильма «Мы», где описывает образцовую семью, а затем всех скопом убивает. Но прежде, чем сделать это, он подправляет все недостатки и изъяны собственного детства. Вместо скромного дома в Эль-Ферроле придуманная им семья обитает в pazo, элегантной усадьбе. Беспутный дон Николас заменен бравым морским офицером, преданным мужем и любящим отцом, капитаном Педро Чуррукой (так звали одного из самых знаменитых адмиралов в истории Испании и героя Трафальгарского сражения). Его жена, Исабель де Андраде, которая недвусмысленно отождествляется с Девой Марией, — нежная, ласковая мать. В самом начале сценария, ожидая возвращения мужа из плавания, она очень серьезно наставляет своих детей, говоря им: «Вы даже не представляете себе, как вы счастливы, имея такого отца, как ваш». Главный герой Хосе (сам Франко) все знает о достоинствах отца. Сам он изображен как уважительный и прилежный сын. Исабелита, единственная дочь, — в явном контрасте с самоуверенной и своевольной Пилар — выигрышное сочетание ее матери и святой Терезы, тогда как младший сын, Хайме, является приглушенным отражением Хосе. Старший сын, Педро, — в нем объединены черты реальных отца и братьев Франсиско Франко и черты его самого, в которых он не хотел признаваться, — ребенок с садистскими наклонностями, внушающий страх слабым и хрупким созданиям, одержим деньгами. Педро лжет матери и выказывает явное пренебрежение к морским доблестям отца. Когда мать торжественно заявляет ему, что, как старший сын, он является «любимцем отца», тот презрительно фыркает: «И все мы тоже возлюбили папочку, потому что сегодня не пойдем в школу». Когда капитан Чуррука возвращается из плавания, груженный щедрыми подарками для своего отпрыска, нехороший Педро проявляет редкостное отсутствие интереса к его историям о славном прошлом Испании. Он с оскорбительным скепсисом относится к рассказу о «прекрасной героической смерти» какого-то их предка в сражении при Трафальгаре и абсолютно не способен проникнуться отцовскими взглядами на то, как важно умереть за Родину, желательно облаченным в парадный морской мундир.