Д. М. КРЕЛЕНКО
ФРАНСИСКО ФРАНКО: ПУТЬ К ВЛАСТИ
ВВЕДЕНИЕ
Кабинет адмирала Канариса в здании центральной квартиры абвера на берлинской набережной Тирпица был, как и полагается подобным местам, украшен официальным портретом, изображающим вождя нации, главу правительства и государства, главнокомандующего вооруженными силами. Словом, на рабочем месте шефа германской военной разведки все было честь по чести за исключением небольшой детали — изображенный был лишен чернявой жидкой челки и усиков щеточкой, о которых, вероятно, подумалось читателю. В отличие от своего коллеги, диктатор, украшавший кабинет адмирала-шпиона, был круглолиц, пожалуй, излишне полноват, обладал раздвигающими лоб залысинами, да вдобавок был облачен в испанский мундир. Словом, безмолвным свидетелем всех высших тайн разведки вермахта был каудильо Испании, глава испанского государства и правительства, генералиссимус испанских вооруженных сил, дон Франсиско Франко Баамонде.
Прочитав об этом интересном факте, автор этих строк тотчас озаботился двумя обстоятельствами. Во-первых, почему отсутствовал в официальном кабинете В. Канариса портрет А. Гитлера, во-вторых, что заставило высокопоставленного офицера рейха декорировать свое рабочее место портретом испанского диктатора? Ответ на первый вопрос был найден с быстротой и решительностью дилетанта: отсутствие лика фюрера можно напрямую связать с тем, что умер Канарис, повешенный эсэсовцами за причастность к заговору 20 июля 1944 года. Думается, факт отсутствия портрета служит подтверждением бытовавшего мнения о недоброжелательности, существовавшей между фюрером и шефом военной разведки.
С ответом на второй (более важный для нас вопрос) все оказалось куда как сложнее. Матерый вербовщик, стоявший у истоков одной из мощнейших спецслужб мира, адмирал Канарис прошел все ступени разведывательной карьеры и умел разбираться в людях. Не будь у него такой способности, его служебный рост оборвался бы в самом начале и не было бы у него просторного кабинета на набережной Тирпица. Несомненно, адмирал умел анализировать информацию и делать верные выводы, без чего трудно надеяться на успех в разведке. И если Франко был представлен на его рабочем месте, значит, для этого были основания, значит, был он личностью незаурядной, пользовавшейся уважением хозяина кабинета.
Можно по-разному относиться к Канарису: можно ненавидеть его как гитлеровского прихвостня и поджигателя Второй мировой войны, можно интересоваться его профессиональной деятельностью и уважать как серьезного противника, но в одном стоит с ним согласиться − Канарис сумел по достоинству оценить значимость испанского генералиссимуса Франко.
Франко так или иначе участвовал во всех важнейших событиях середины XX века и проявил при этом выдающиеся способности, присущие незаурядной личности, умеющей повернуть в свою пользу совершенно невыигрышную ситуацию. Он сумел внести определенный вклад в развитие военного искусства, продемонстрировал примеры виртуозного политического маневрирования, создал небезынтересную модель государственного устройства, основанную на принципах прагматизма и отказе от крайностей.
Нельзя сказать, чтобы все вышеперечисленное полностью ускользнуло от внимания исследователей. История Испании XX века, франкистский режим и персона Франко привлекали внимание многих ученых. Однако тематика и способ раскрытия темы несут на себе некий флер малозначительности. Против Франко как исторически значимой личности работает синдром «малой (точнее малозначимой для всемирного процесса) страны». Соответственно этому его участие в исторических событиях оценивается как бы по остаточному принципу среди причин, явлений и условий вторичной значимости.
В зависимости от политических воззрений исследователей о Франко вспоминают то как о второразрядном фашистском диктаторе, то как о мелком политическом шулере, сумевшем выжить в эпоху колоссов. Между тем представляется, что личные качества не зависят от национальности, а талант и мастерство политического деятеля — от размеров политической арены.
Больше всего историческая объективность в оценке каудильо пострадала не от геополитического места Испании в истории XX века, а от политической конъюнктуры. Этот персонаж равно раздражал и не устраивал все основные политические движения, определявшие расклад сил в мировой политике середины XX века. С равной недоброжелательностью о нем отзывались в нацистской Германии и в странах «классической» демократии англосаксонского образца, таких, как Великобритания и США. В нашем Отечестве в период господства коммунистических идей относительно Франко употреблялись лишь бранные эпитеты.