— Ложки?
— Ну, уже не ложки, а получившиеся ножи… к перчатке. Все четыре штуки.
— Вот придурок!
— А потом он долго смотрел на них, шевелил пальцами и плакал. Или смеялся — я точно не понял.
— Ну, правильно. Мозгами он шевелить не может — ему только пальцами и шевелить, — пробормотал Оззи. — Хорошо, что я вовремя приказал спрятать на камбузе все ножи и вилки. Что бы он тогда из них изобрел?
— Не знаю, — сказал Кики.
— А я вас и не спрашиваю. Ничего, я слез лить не буду. Я предъявлю ему иск за порчу част-ного имущества. Тогда он у меня узнает… — Капитан глубокомысленно вздохнул и печально по-смотрел снизу вверх на собеседника: — Чего стоите, боцман, присаживайтесь.
— Так некуда же, мой капитан, — развел руками тот. — Вы весь толчок заняли.
— Мда… тут вы правы, — все также печально согласился Оззи, прислушиваясь к урчанию в своем животе.
Неожиданно в дверь гальюна постучали.
— Занято! — хором крикнули Оззи с Кики и переглянулись: «Фредди Крюгер?»
Глава 8. Крейзи Флюгер
— Кто там? — спросил Кики.
— Матрос Бабс.
— Что, тоже морская капуста? — проникновенно поинтересовался Оззи.
— Никак нет. Важная новость.
— Заходи.
— Ого, да вас тут двое? — удивился Бабс, протискиваясь бочком в и без того тесное поме-щение.
— Не задавайте глупых вопросов, Бабс, — раздраженно оборвал Оззи. — Что у вас?
— Вообще-то я не прочь немного помочиться, — смутился здоровяк.
«Раньше я думал, что его голова напоминает мне тыкву, — подумал Оззи, — но теперь вижу, что она больше смахивает на ночной горшок.»
Он нехотя встал, уступая Бабсу место. Едва не размазав Кики по стенке, Бабс переместился к унитазу.
Когда Бабс уладил свои дела и спустил воду, Оззи нетерпеливо спросил:
— Ну, что у тебя еще?
— У меня? — растерянно произнес тот, застегивая штаны. — У меня все, мой капитан.
Оззи начал злиться. Грубо отстранив Бабса от унитаза, он сел на сиденье.
— Ты, кажется, хотел нам о чем-то сообщить?
— Ох, да! — спохватился Бабс. — Так точно. Я только что слушал выпуск последних ново-стей. Там сказали, что полиция разыскивает двух психов, сбежавших из клиники вместе со сво-им лечащим врачом.
На секунду Оззи опешил, но быстро взял себя в руки.
— Ну и что? Я спрашиваю, что из этого?
Бабс рассеянно почесал нос и пожал плечами.
— Ничего… просто я подумал… они ведь описали приметы… и я подумал… подумал…
— Ну что, что, что ты подумал? — не выдержал Оззи, разоравшись на весь гальюн.
— Может, это о нас?
— И в самом деле? — поддакнул Кики. — Не нас ли ищут?
Оззи скептически оглядел своих подопечных. Они стояли перед ним такие потерянные, несчастные, бледные.
— Могу вас успокоить, камрады. Люди всегда принимали за психов лучших сынов человече-ства. — Оззи с умным видом откинулся на сидении. — Тем самым они хотят оправдать собствен-ную трусость, ничтожество и нежелание видеть мир таким, каков он есть. И то, что вас обзыва-ют психами, это еще не повод впадать в меланхолию. Когда мы усеем все побережье Антаркти-ды трупами наших врагов, весь обслуживающий персонал нашей клиники наконец поймет, с какими героями они имели дело в вашем лице.
— Значит, я не псих? — с робкой надеждой спросил Бабс.
— Послушайте, дружище, а вам пришло бы в голову, к примеру, сломать чайные ложки, за-точить их и приделать к перчатке?
— Нет. С какой стати? Совсем дураком надо быть, чтобы приделывать сломанные ложки к перчатке. Если уж ложка сломалась, то ей место в помойном ведре. А если вы имеете в виду ваши серебряные ложки, мой капитан, то я бы их просто за борт выкинул.
— Все! Все! Все! Хватит! — замахал на него руками Оззи.
— Ни слова больше о тещиных ложках, а не то я сейчас сам кого-нибудь сломаю и за борт выкину.
— Буль-буль к китам-касаткам, — поддакнул Кики.
— Кстати, о Крюгере, — сказал Бабс. — Я кое-что вспомнил.
Оззи нахмурил брови.
— Выкладывай!
— Если это тот Крюгер, что с улицы Вязов, то с ним связана одна жуткая история.
— Ну, допустим, что он тот самый. Что дальше?
— Я точно не помню, но, кажется, он убивал детей. Перчаткой, у которой на концах были ножи.
— Перчатка с заточенными ложками! — вырвалось у Кики. Оззи перехватил его взгляд и с за-думчивым видом кивнул.
Совпадение и в самом деле было очень странным.
— Потом его поймали родители этих детей, — продолжал рассказывать Бабс. — Они облили его бензином и сожгли.