Наши резюмирующие выводы об отношениях Штауфена с его княжеским и знатным окружением до сих пор были сосредоточены на области, расположенной к северу от Альп. Соответственно, следует обратить внимание также и на положение дел в южном королевстве Италия, где, впрочем, «княжеская политика» должна рассматриваться в рамках структурно-исторического процесса, развивавшегося существенно иным образом. Хотя обозначение Италии в штауфеновскую эпоху как «страны городов» подчеркивает только один аспект панорамы этой области, не может быть сомнения в том, что силы итальянских князей и знати находились в состоянии непрерывной оборонительной борьбы против коммун — борьбы, в которой они нередко терпели поражения. Правда, эту картину следует дифференцировать не только в региональном смысле, но и применительно к отдельным выдающимся знатным родам[603]. Впрочем, необходимо решительно подчеркнуть относительность вопроса, ставившегося на первый план более ранней историографией — поддерживал ли Барбаросса со всей энергией знать в ее борьбе против коммун. Ради подкрепления своего авторитета, реализации своих политических мероприятий он был вынужден постоянно высматривать вокруг союзников. При этом подобные соратники могли происходить из рядов знати, но также — из вполне прагматических соображений — разыскиваться и среди городов. Вражда и соперничество между городами в локальной борьбе за власть приводили, например, на сторону императора традиционных противников миланцев — города Павию, Кремону, Лоди и Комо, так же как, наоборот, восстанавливали против Империи союзников «ломбардской метрополии», особенно Брешиа, Крему, Тортону и Пьяченцу. Как выразительный пример отношений Штауфена со знатью Италии можно расценивать связи с родом Монферрат[604]. Маркграф Вильгельм был связан с Фридрихом Барбароссой благодаря своему браку с дочерью Бабенберга Леопольда III, Юдифью. В то же время его теща Агнесса была бабкой государя. Способом, типичным именно для фронтового положения, в котором находилась знать имперской Италии по отношению к коммунам, Вильгельм уже во время первого итальянского похода нового короля, предпринятого в 1154–1155 годах, искал его поддержки. Она и была ему предоставлена, когда Штауфен повел военное наступление против Кьери и Асти. Существенным для сильной позиции маркграфа было, впрочем, не в последнюю очередь то обстоятельство, что в области его господства, сконцентрированного в восточном Пьемонте к югу от реки По, вряд ли имелись значительные города, которые могли бы представлять для него большую угрозу. Во время тяжелых столкновений с ломбардскими коммунами, прежде всего с Миланом, заполнивших имперскую историю начиная с 1158 года, маркграф входил в число самых верных и постоянных соратников императора по оружию. Доверительные отношения между Вильгельмом и Фридрихом нашли свое превосходное выражение в сентябре 1164 года — не только в выдаче пары дипломов со щедрым удостоверением владельческих прав, но прежде всего в том, что государь оставил на попечение маркграфа своего первенца Фридриха, которого слабая телесная конституция не позволила взять с собой в поход через Альпы в Германию, предстоявший в самое ближайшее время.