Драматическое обострение ход событий претерпел впоследствии, в связи с переговорами, которые император, коронованный лишь за несколько недель до этого, вел с византийской делегацией летом 1155 года близ Анконы. Проект матримониальной связи государя с Восточным Римом был все еще далек от осуществления. Таким образом, интерес к военному выступлению против Южной Италии в союзе с греками, что соответствовало бы их интенциям, не мог найти почвы не только у имперских князей, но и у самого Штауфена. Правда, император направил греческим послам несколько писем, которые должны были гарантировать им всяческое содействие при планируемом военном походе в Апулию. Впрочем, в этих мандатах — вероятно, адресованных городам в Апулии, — несомненно, оговаривалось принципиальное главенство штауфеновской Империи. В любом случае, Фридрих тогда едва ли смог бы отказаться от своей сохранявшейся на протяжении многих лет политической линии, заключавшейся в категорическом препятствовании всякой византийской экспансии в Италии[658].
Во время следующего появления греческого посольства при штауфеновском дворе год спустя стало уже невозможным скрывать глубокие разногласия между двумя империями. На это отчетливо указывает прежде всего упрек в том, что упомянутых императорских мандатов в Анконе греки будто бы «добились обманом». Прервав многолетние переговоры о заключении брака, Штауфен в июне 1156 года женился на Беатрисе Бургундской. Тогда же, преобразовав Австрию в герцогство, он сумел окончательно прояснить вопрос о вельфских притязаниях на Баварию путем повышения в ранге Бабенбергов. С этим была связана стабилизация положения на восточной границе Империи, чему способствовали также связи с герцогством Богемия, постоянно укреплявшиеся начиная с 1156 года[659]. Император Мануил хотя и прекратил контакты с Империей, в которой он тогда пытался найти прикрытие с тыла в своей борьбе против венгров, однако не окончательно. Еще в сентябре 1157 года в Вюрцбурге по просьбе императрицы Берты-Ирины ее племянник, Фридрих Швабский, был посвящен в рыцари.
Политическая сцена в Южной Италии вследствие договора в Беневенте (1156 год) между папой Адрианом IV и королем Вильгельмом Сицилийским изменилась в то время решительным образом[660]. Именно папа выступил тогда же посредником при заключении в 1158 году мира на тридцать лет между норманнами и императором Мануилом[661]. Год спустя василевс еще раз обратился к Штауфену с просьбой сделать ему территориальные уступки на Адриатическом побережье, от Апулии до Пентаполиса. Барбаросса, впрочем, уже весной 1158 года выразил непреклонность своей позиции тем, что решительно подчеркнул свой сюзеренитет над Анконой[662], непременным центром тяжести византийских экспансионистских планов. Затем, с началом схизмы, разрыв Барбароссы с Восточным Римом стал очевидным. Мануил, отныне решительный противник Штауфена, выступил в 1163–1164 годах с планом широкой коалиции против западной империи[663]. До сих пор он категорически не признавал Александра III. Теперь он изменил свое отношение к давшему папе приют королю Людовику VII Французскому, с которым вступил в родственные отношения благодаря своему второму браку с Марией Антиохийской, и предложил этому государю союз при одновременном признании Александра. Казалось, вплотную придвинулась опасность альянса между Восточным Римом, Сицилией, Францией и папством, но соглашение не состоялось из-за отказа Людовика.
К тому же Фридрих Барбаросса смог начиная с 1157 года использовать в своих целях традиционную функцию Венгрии как буферного государства между Западом и Востоком. Король Геза II послал войска против Милана, поддержав тем самым штауфеновскую итальянскую политику в том виде и таким способом, которые, как правило, были в обычае только у имперских князей или властителей, находившихся в ленной зависимости от Империи[664]. Впрочем, схизма затем омрачила установившиеся связи: уже в 1161 году Геза заключил конкордат с Александром III. После смерти Арпада 31 мая 1162 года разгоревшаяся борьба за трон не только для штауфеновских имперских властей, но и для византийской политики открыла богатые возможности укрепить здесь свое влияние посредством интервенций и поддержки различных кандидатов. При этом прочного успеха добилась все-таки держава Комнинов, тогда как мероприятия Барбароссы, личное вмешательство которого делали невозможным нужды итальянской политики, в конечном итоге оказались неэффективными. В 1170-е годы, в правление короля Белы III, женатого на дочери императора Мануила, в королевстве Арпадов доминировало византийское влияние[665].
658
См. об этом:
660
661
662
663
664
BOM 471; о Венгрии см. также:
665
См. об этом: