О продолжении диалога с Александром III больше не приходилось и думать. После начальной паузы, указывающей, очевидно, на недовольство своеволием легата, император все же признал нового папу. Надежды на окончание схизмы оказались напрасными. Вскоре после этого немецкие князья получили указания выставить войска против Веронской лиги. В то же время император культивировал верноподданнические чувства в нескольких городах опасной зоны (в частности, в Ферраре, Тревизо и Мантуе), предоставив им обширные привилегии. Впервые ситуация стала крайне угрожающей и в восточной части Верхней Италии, впервые коммуны нашли эффективный и перспективный способ противостояния Империи — союз городов. Войско, в подавляющем большинстве состоящее из городских контингентов, еще в июне под началом императора двинулось на Верону, но, убедившись в мощи вражеских сил, вернулось без результата.
Затем в течение лета 1164 года императорской резиденцией стала Павия. В пространном дипломе[194], выданном городу на реке Тичино, была выражена благодарность за испытанную верность Империи. В его же стенах 16 июля на свет появился Фридрих — старший сын императорской четы[195]. 3 августа по договоренности, принятой в Парме в марте 1164 года, на трон Сардинии был коронован судья Барезо ди Арборея. Сумму, назначенную за этот политический ход, в начале сентября выплатили генуэзцы, рассчитывавшие получить от этой императорской меры колоссальную выгоду. Для возобновления борьбы с городами Фридриху было необходимо собрать войска, для чего в конце сентября он счел нужным вернуться через Альпы в Германию. Его маленький сын, хилый ребенок, остался в Италии, будучи доверен верному маркграфу Вильгельму Монферратскому. До отъезда государь реорганизовал ломбардскую имперскую администрацию, назначив новых должностных лиц. Из-за возникновения Веронской лиги традиционный путь через Бреннер оказался перекрыт, поэтому Фридрих прошел на север через Дизентис. Он проявил разумную заботу о будущей возможности перехода через Альпы, выдав диплом рыцарям Валь-Камоники, к северу от Брешиа[196].
Еще в Павии, с появлением избранного после смерти Эберхарда Зальцбургского нового архиепископа Конрада, бабенбергского дяди императора, бывшего до того епископом Пассауским, государя, можно сказать, настигли «немецкие проблемы»[197]. Ожесточение борьбы, наступившее в ходе схизмы после смерти Виктора IV, не позволило Штауфену проявить гибкость в отношении нового архиепископа, также стоящего на стороне Александра. Он отказал Конраду в инвеституре. В последующие годы Зальцбург станет для него подлинным очагом проблем, связанных со схизмой, — одним из главных к северу от Альп. Вернувшись, Штауфен обнаружил, что Германия погрязла в раздорах и неурядицах, вызванных не только церковнополитическими, но и территориально-политическими причинами[198]. О том, чтобы быстро собрать войска и незамедлительно вернуться на юг, не могло быть и речи. Прежде всего император взялся за улаживание распри, возникшей в Ульме между пфальцграфом Гуго Тюбингенским и герцогом Вельфом VII: Барбаросса оказал нажим на тюбингенца, и тот был вынужден отпустить пленных. Однако вскоре раздор вспыхнул вновь, причем на сторону пфальцграфа встал герцог Швабский, а на сторону молодого Вельфа — герцог фон Церинген.
В ноябре 1164 года на Бамбергском хофтаге императору пришлось также разбираться в так называемой «Райнекской распре» между Райнальдом Кёльнским и пфальцграфом Рейнским. Поначалу Фридрих в гневе обрушился на кёльнца, но тот в конечном итоге склонил его на свою сторону, поэтому императорский единокровный брат, и ранее терпевший неудачу в действиях против архиепископа Трирского, был поставлен на место. Несмотря на гнев государя, вызванный слишком поспешными действиями Райнальда при избрании Пасхалия III, Райнальд был незаменим при разработке Штауфеном своих политических планов и даже, как правило, был их душой и движущей силой. Он еще не добился рукоположения в епископы, но в значительной мере определял направление имперской политики в роли избранника Кёльна и многократно испытанного имперского легата.
Весной следующего года Фридрих кардинально поменял отношение к королевствам на западе, и перемену эту можно понять только с учетом его церковной политики[199]. После неудавшейся встречи на Соне отношения с Францией пребывали в глубоком упадке. Несмотря на то что Людовик VII не принял плана широкой антиштауфеновской коалиции с участием Сицилии, Восточного Рима и Александра III (именно это предлагал ему в 1164 году византийский император)[200], не стоило сомневаться в том, что Империя и Франция стали противниками. Генрих II Английский, несмотря на проалександровскую позицию своего духовенства и принципиальное согласие с Александром III, в начале 1160-х годов все же сумел сохранить связи со штауфеновским двором. Отношения Генриха с папой все больше осложнял его раздор с бывшим канцлером и нынешним архиепископом Кентерберийским Томасом Бекетом. В апреле 1165 года к английскому двору в Руан был отправлен в качестве императорского легата Райнальд фон Дассель. Несмотря на то что многими при этом дворе он, как схизматик, не признавался, ему удалось заключить союз, подкрепленный планами двойного брака: императорского сына Фридриха с Элеонорой и Генриха Льва с Матильдой, дочерями английского короля.
195
196
MGH.DF.I.465. О политике Барбароссы в отношении альпийских перевалов см:
197
См.: Geschichte Salzburgs: Stadt und Land/Hrsg. von H. Dopsch. Bd. I, Teil 1. Salzburg, 1981. S. 284 ff.
198
О сложившейся в то время ситуации в Германии см.:
199
Об этом см. ниже, с. 360–361. О позиции Англии в отношении схизмы см. прежде всего