В советское время они не привлекали особого внимания к себе в цеху историков. Сегодня эта тема активно и успешно разрабатывается учеными. Я попытался внести свою лепту в их труд и, задавшись такими вопросами, как: чем питались воины Русской императорской (до 1917 года) армии в Великую войну и — досыта ли? Соблюдался ли ими принятый в начале войны «сухой закон»? Суеверны ли были русские солдаты и слухами о чем они делились друг с другом? Хватало ли им в 1914–1917 годах обуви? Применялись ли к ним телесные наказания? Бытовало ли в войсках рукоприкладство? Решались ли фронтовики на нанесение себе самим увечий с целью покинуть передовую? Существовали ли в пору Великой войны прообразы заградительных отрядов, пресекавшие огнем попытки бегства с поля боя? Что двигало солдатами, братавшимися с неприятелем? Как хоронили павших за веру, царя и Отечество и — скольких жизней лишилась Россия в беспощадном пламени Первой мировой? — ответить на них. Ряд озвученных проблем был рассмотрен с обращением к опыту повседневности Первой мировой на Западном фронте. Это помогло понять хотя бы в первом приближении, как одни и те же явления протекали в разных армиях и было ли больше общего, либо особенного между ними. Наконец, сохранившиеся в архивах документы советской поры позволили разглядеть особые приметы Великой войны десятилетия спустя уже в истории другой, Красной армии.
Пролив свет на теневые области истории Первой мировой, было бы несправедливо пройти мимо потускневшего золота подвигов на ее Русском фронте. Имена тысяч самоотверженно воевавших на нем воинов по сей день остаются неизвестными никому, кроме специалистов. Не имея возможности даже просто перечислить их все, я уделил внимание хотя бы некоторым из героев: как прославившимся на всю Россию еще столетие назад, так и тем, чьи имена и отличия сохранились только на пожелтевших листах наградных документов. О первых никогда не грех напомнить, а о вторых давно пора рассказать.
Первая мировая война была удивительным временем единства архаики и авангарда в военном деле. Она шагнула на небо и выжигала землю пламенем из огнеметов, возродившегося оружия эпохи Средневековья. Нескольким аспектам истории русской авиации в 1914–1917 годах, химического оружия и защиты от него в книге тоже уделено внимание. А необычной инкрустацией этих и других глав послужили военно-технические предложения российских подданных, направленные ими в Военное министерство. Военное изобретательство — очень необычная тема, буквально документированная история несуществующего оружия и сражений, которых не было. Великое множество проектов военной техники, вооружения, тактических предложений осталось на бумаге ввиду своего несовершенства. Они в буквальном смысле оказались «вещами в себе», отложившимися в архивных фондах. Будучи влюблен в изобретательство времен Великой войны, делающее честь самому изощренному фантасту, я решил поделиться здесь некоторыми из плодов его изучения.
Еще одной темой, попытка рассказать о которой предпринята в книге, стало беженство в России в 1914–1917 годах. Это тоже изнанка истории Великой войны. Запыленная на сотнях дорог, как и гимнастерки воинов Русской армии, и столь же обильно орошенная потом, слезами и кровью сотен тысяч человек. Траурная, но сшитая невероятной силы желанием сотен тысяч человек выжить, спастись, сберечь и не потерять своих родных и близких. Остающаяся сокрытой для очень многих, чья хата с краю. И как нельзя более актуальная доселе, век спустя, поскольку беженство не кануло в небытие. Да, было бы самонадеянно с моей стороны рассчитывать втиснуть подробный рассказ о столь непростой теме в рамки одной главы. Я решил попробовать, но за пределами повествования неизбежно остались многие важные факты, нюансы и даже целые важнейшие пласты рассматриваемой проблематики: такие, например, как история армян-беженцев от османского геноцида в русском Закавказье в годы Первой мировой войны. Скорее заявленная проблематика заслуживает полновесной книги. Возможно, она еще будет написана мной. Покамест же, надеюсь, предпринятый обзор сослужит свою службу.