Но сейчас я ничего не знаю и все, что мне остается — это надеяться на лучшее. Ведь если бы хотела она меня убить, давно бы уже это сделала. Мы ведь не одну ночь уже под одной крышей провели.
Вот только сон теперь ко мне не идет. Не могу я решиться лечь на кровать, да глаза закрыть. Страшно очень. До дрожи страшно. Потому и смотрю в темноту, словно желая найти в ней какие-нибудь ответы.
Но ответы искать нужно точно не в ней.
— Что же на самом деле в тебе скрывается? — поднимаю перед собой дневник княгини Стырской и смотрю на него, будто ожидая, что он сейчас же мне обо всем расскажет.
Но дневник не способен говорить. Он смотрит на меня своими безжизненными страницами. Но я знаю, что где-то среди них скрыта информация, за которую кто-то способен пойти на убийство. И очень надеюсь, что этот кто-то сейчас не лежит в этой комнате и не ждет, когда я усну.
Гашу так и продолжавшую гореть свечу и в комнате становится непроглядно темно. Воспользовавшись этим, тихонько достаю из-под кровати ящик и убираю дневник. Предварительно завязываю шнурки и с облегчением замечаю, как покалывает кончики пальцев от блокирующей их магии.
И только спрятав все обратно под кровать, позволяю себе немного расслабиться и сесть отдохнуть.
Ложиться страшно. Боюсь уснуть и уже никогда не проснуться. Боюсь, что сестра Аглая только и ждет, когда усталость возьмет надо мной верх.
Но все же вскоре усталость берет свое и я проваливаюсь в крепкий неспокойный сон…
Глава 32 Неприятное пробуждение
Тьма. Холод. Абсолютная тишина.
Кажется, что я сплю.
Какой-то шорох где-то рядом врывается в мой сон, но я не реагирую. Я слишком сильно устала. Мой сон крепок, хотя и не очень глубок.
Ощущение, что кто-то находится рядом, тревожит меня. Кто это? Что ему нужно? Зачем я ему?
Ощущаю легкое дуновение, прошедшее по коже. Что это? Дыхание? Сквозняк? Не знаю. Но от этого ощущения по коже пробегают мурашки.
А в следующее мгновение чьи-то невыносимо холодные руки касаются моей шеи и с силой сжимают горло, полностью перекрывая дыхание.
— Не надо! Пожалуйста! — наконец, открываю глаза и пытаюсь отбиться от напавшего.
Но вместо убийцы вижу перед собой застывшую от удивления Марфу Ивановну.
— Что это с вами, Анастасия Павловна? Кошмарный сон приснился или бред у вас болезненный? — тут же проверяет мой лоб, убеждаясь, что я не больна.
— Марфа Ивановна? — приподнимаюсь на локтях и осматриваю комнату. Но сестры Аглаи нигде не нахожу. Ушла значит… — Сон кошмарный приснился мне. Будто кто-то душить меня собрался.
— Оно и понятно, — хмыкает девушка. — Я и сама в госпитале столько страха насмотрелась, что с трудом уснула.
— Точно, в госпитале насмотрелась, — принимаю самое подходящее оправдание. Не хочу рассказывать ей правду о ночном происшествии. Пусть лучше живет в неведении. Ее ведь это совсем не касается.
— Ну ничего, сон ушел, значит можно больше не бояться, — улыбается Марфа Ивановна. — К тому же завтрак уже готов. Сегодня сестра Аглая на славу постаралась, с офицерского стола еду добыть смогла.
— Сестра Аглая? — от услышанного только начавшее становиться лучше настроение снова идет на спад. — Сестра Аглая здесь?
— Здесь, конечно! А где же ей еще быть-то? Дежурство ееное только вечером будет. А в госпиталь нам всем вместе только через час идти. Успеем покушать.
— Вот и славно! — улыбаюсь в ответ, хотя у самой на душе очень нехорошо становится.
Не ушла Аглая! Вопреки моим ожиданиям, не ушла. Но и ночью ко мне больше не подходила. Неужели действительно только травы изучать думала? Или планирует что-то особое, оттого и ведет себя так по-соседски?
Ой, не нравится мне это!
Впрочем, нравится или не нравится, а завтракать идти нужно. Не голодной же мне теперь сидеть. К тому же может быть узнать, чего получится. За разговором-то всякое бывает. Может и получится с Аглаей подружиться да договориться обо всем.
Когда заходим на кухню, сестра Аглая вовсю суетится у стола. А на столе уже стоят миски с отварной картошкой, жареной птицей и хлебом. Такого я еще на завтрак не ела.
— Присаживайтесь, миленькие мои, в ногах ведь правды нет, — увидев нас, хлопочет Аглая. — Что сумела хорошего добыть, все к столу принесла.
— Вы бы, Аглая, каждый день так богаты были, тогда мы бы вообще горя не знали бы, — радуется Марфа Ивановна. — Я такого богатства, как с дома уехала, так и не видывала!
— Это все Анастасии Павловне спасибо сказать надо, — Аглая смотрит на меня украдкой, будто опасаясь моей реакции.
— Да разве ж я сделала что? — удивляюсь словам девушки. Подозреваю за ними какой-то скрытый смысл, но никак не могу его распознать.