Ефросинья, в которой жил все еще по наитию преподаватель, привыкла многое анализировать, и в свободные минут задворкам города, она пыталась открыть книжку, но вместо этого мысли текли только им одним в ведомом направлении.
Думалось-думалось-думалось… Зачем же ей надо было тут оказаться, в этом курсирующем по городу автобусе? Может быть затем, чтобы в новой непривычной для нее реальности пережить разлуку с любимым, с которым она больше не делит рассветы? Может быть таким тяжёлым физическим переходом… Наверное, эти поездки ей для чего-то даны, и ей нужно было перейти в другую реальность. Так сказать, пережить, переездить, перекатать, перечувствовать…
Измотанная дорогой, вестибулярный аппарат все еще привыкал к многочасовым сменам на колесах, она вдруг поняла ценность выходных, а также ценность работы на месте в уютном теплом классе. Да, для кого-то дорога – это жизнь, и дальнобойщики, водители трамваев и машинисты, наверное, вне путешествий и жизни-то своей не представляют, но для неё эти смены казались непосильной ношей . Да, это переходный период, который ей зачем-то дан. И раз уж она оказалась на этой дорожной колее, то должна его пройти достойно.
Пока водитель курил в перерыве, Ефросиния метнулась к киоску с печатной продукцией. Купила ручку и блокнот. К электронному блокноту в телефоне она не привыкла. Решила записывать мысли, то чему ее учит жизнь… что открывает каждый день на этой дорожной автобусной колее, на пути к себе, Ефросинии.
И записала сразу три открытия.
- Увидеть человека в том, кто рядом. Ответить теплом на тепло.
- Переход нужно перетерпеть и пройти его достойно.
- У меня живая душа!
Глава 4
Вставая по звонку будильника ни свет ни заря, на вторую подряд смену, Ефросинья сонно про себя бурчала, мол, как она только во все это ввязалась – нашлась кондукторша – Алену видите ли пожалела! Та небось после больничного и возвращаться сюда не будет – найдет подработку официантом или продавцом и куку! Эх, Фрося, Фрося… - сетовал на свою мягкотелось внутренний голос.
Можно, конечно, всё бросить и рассчитаться, но тогда студентка Алена потеряет явно работу и скорее всего декретные – уж очень она на беременную похожа. А подставлять девочку не хотелось. Да и ей, Ефросинии зарплата не помешает – эту же коммуналку за теть Ленину квартиру скоро нужно оплатить.
Словно вторя, ее вчерашнему открытию сегодня на маршруте за окном глаз улавливал вывески с названиями то ли салонов, то ли фитнес-центров, то ли каких-то психологических студий: «Живи в радость», «Встряхнись», «Вернись к себе».
«Вернись к себе» - хорошее название, - отметила Фрося. И улучив свободную минутку, вывела этот слоган в своем блокноте.
- Чего вы все там пишите, - с любопытством оглянулся водитель. Фрося обратила внимание на его руки, жилистые, обхватившие руль со знанием дела.
- А вот, секрет фирмы, - первое что нашлась она ответить, смутившись как-то по-детски.
- Секрет так секрет, - отозвался водитель.
В обеденный перерыв он неожиданно обратился к Ефросинии:
- Вы похоже новенькая?
Она в ответ кивнула.
- Меня Андрей зовут, - угощайтесь бутербродами. И он протянул ей контейнер с самодельными сэндвичами.
Жена наверно позаботилась, - подумала Фрося, ощутив легкий укол ревности где-то в глубине своего сознания, вопреки здравому смыслу – первый раз видит этого мужчину и к тому же не знает, как его зовут! А может это кольнула тоска о том, что кто-то о ком-то заботится. Хотела по привычке отказаться. Но рука сама протянулась за аппетитным нехитрым угощением, запахом колбасы наполнившим салон автобуса в ту же минуту.
- Вкусно, - дожевывая бутерброд, проговорила Ефросиния.
- Берите еще. Мне столько не съесть одному, - как-то дружелюбно улыбнулся водитель, что невозможно было отказаться.
- Любят вас… - зачем-то пробормотала Ефросиния.
- Во-первых, не вас, а тебя. Меня Андрей зовут. А во-вторых, сам себя люблю.
После определенной паузы, мужчина обратился к кондуктору с вопросом:
- А вас как величать, барышня.
- Меня Фрося зовут, - как-то скромно произнесла она. Да, она еще была Фросей. Даже представиться толком не сумела этому понравившемуся мужчине, - одернула себя Ефросиния. Эх, Фрося, Фрося, и когда же ты повзрослеешь. И не заметила, как в руках у нее оказался стакан с содержимым из термоса – еще одно проявление мужчины, который «сам себя любит». Глотнула из чашки. Вкусно! Видно, хорошо себя любит.