последний
гибнет
Факоли
вне возраста
неродной
ряд подвигов
изгнан
Добрыня
юноша
неродной
ряд подвигов
побеждает
Еким
юноша
неродной
первый
едва-не-гибель
Сразу обращает на себя внимание, что такой герой совершает, как правило, не один, а несколько подвигов, возможность его гибели - меньше, чем у сильного "младшего героя".
"Главный герой в функции младшего" - это Илья Муромец в самсоновском варианте былины, Гильом во "Взятии Оранжа" и "Заточении у Синагона", Урызмаг ("Последний поход"), Марко Кралевич ("Марко и Черный Арап" и др. сказания).
Говоря об образе слабого "младшего героя", мы отнесли сюда и все случаи вызволения родителей из преисподней, а также освобождения их из плена. Почему мы рассматриваем эти сюжеты с точки зрения детей? Не только потому, что сыновья - главные герои эпоса. Другая причина заключается в том, что освобождение слабого "младшего героя" из темницы, из плена - сюжетный ход, хорошо известный якутскому олонхо, а там эти спасенные часто не только не приходятся герою родителями, но и вообще не состоят с ним в родстве. Поэтому тема "Освобождение из плена" оказывается разнесенной по двум разным реализациям: одно дело, когда сын освобождает пассивного отца-неудачника, другое - когда войско спешит на помощь богатырю, а тот, не дожидаясь спасителей, рвет путы сам и крушит врагов телом одного из них.
Вернемся к анализу вызволения родителей из преисподней или из плена. Здесь довольно трудно провести границу между одним мотивом, переходящим в другой. А именно: в некоторых случаях заточенный в преисподней отец является "младшим героем", ложным героем, то есть он пытается совершать подвиги, терпит крах, погибает, и сын его вызволяет и воскрешает (олонхо, "Пополь Вух"). Однако в других случаях необходимо вызволять пассивного отца, угнанного в плен во время дальнего похода сына, причем здесь вместе с отцом герой может вызволять мать, а также подданных и скот. Иными словами, пассивный отец, мать, другие родичи, а также скот и имущество выступают как единый объект похищения и добывания. Отец в данном случае - не герой, а просто персонаж. Однако на практике противопоставлять слабого отца и пассивного отца не так-то просто: неясно, куда, например, отнести Лаэрта, который в последних строках "Одиссеи" вооружается, встает вместе с сыном плечом к плечу и только вмешательство Афины предотвращает битву и участие Лаэрта в ней. Параллели с "Алпамышем" убеждают нас в том, что Лаэрт - "пассивный" отец, а финал "Одиссеи" позволяет видеть в нем образ "слабого".
Противопоставить эти два типа отцов нас заставили те сюжеты, где герой освобождает из Нижнего мира свою мать - она, разумеется, героем не является. Мать героя, в отличие от его сестры и супруги, никогда не предстает богатыркой и "младшим героем" не при каких обстоятельствах быть не может. Исходя из этого возможно и различение "слабого" и "пассивного" отца: второй легко может быть заменен матерью героя, первый - нет.
При этом структурно нет никакой разницы между сюжетом "Поход героя во вражескую страну за угнанными родителями (народом)" и "Нисхождение героя в преисподнюю ради вызволения умершего отца (матери)". Тождество структуры этих двух сюжетов очевидно: ведь в архаическом эпосе вражеская страна отчетливо имеет черты Нижнего Мира, а в классическом эпосе эти черты уходят в подтекст, но иногда проявляются. В обоих случаях первый мотив реализуется как "Удаление героя в поход". Любопытно, что в этих сюжетах второй мотив (шире - боевой мотив) факультативен: освобождая родителей из преисподней, герой, как правило, не бьется (победа Хун-Ахпу и Шбаланке над владыками Шибальбы не является победой в бою; собственно битва присутствует, кажется, только в олонхо); угнанных в плен родителей могут освобождать и без боя. В том случае, когда они терпят лишения дома, бой также факультативен - Одиссей бьется с женихами, Кобланды также сражается с многочисленными сторонниками врага, притесняющего его семью, а Алпамыш карает предателя, но собственно боя (тем более - боя с войском) нет. Так на уровне структуры. Но на уровне повествования эти сюжеты могут быть решительно непохожи: во втором из них может быть реализован мотив "Заточение героя в подземелье" (но не обязательно, см. сказания о Сослане и Гесере, вызволяющих своих матерей из ада), а также добавлено пространное описание загробного мира. Первый же сюжет в классическом эпосе может быть редуцирован: это смерть (или "едва-не-смерть") родителей в разлуке с давно уехавшим на битву сыном.