Тави пожевал нижнюю губу и пробормотал:
— Я пугаю их.
Исана не видела нужды подтверждать то, что Тави наконец понял.
— Если бы Гай посчитал, что для его людей безопаснее всего находиться в каюте, как по-твоему, что бы он сделал?
Тави медленно кивнул.
— Он бы пошел туда. Дав им шанс протестовать. Спасая их гордость. Помогая их морали. Если бы посчитал, что так лучше всего.
Исана залезла в сумку с одеждой, стоявшую около нее на палубе и достала штаны из одеяния Эрена, которые были кругом изорваны и кое-как залатаны, что выглядело возможно даже хуже чем сами дыры.
— Что ж. Возможно тебе стоит попрактиковаться. Как ты считаешь, как лучше поступить?
Ее сын покачал головой.
— В последнее время, я часто задумываюсь над этим вопросом.
Ну вот. Она оградила себя от новой волны паники. Сейчас это не то, в чем нуждается Тави.
— О?
— Очень часто, — сказал он.
— Да.
— Это важно.
Исана кивнула.
— О, да.
Он прошептал.
— Я боюсь.
Исана закрыла глаза. В голосе мужчины звучал детский страх, это было больно слышать и чувствовать.
— Суть в том, — тихо сказал он, — что я решаю не только за себя. Если меня сегодня не убьют, или когда мы прибудем в столицу, или в последующем сражении, или на суде, после сражения, тогда… мой поступок отразится на многих людях.
— В последние несколько лет это не так уж необычно, — отметила она.
— Но это другое. Более значимое.
— Правда?
Тави поднял на нее взгляд, ища ее глазами. Они были ярко зелеными на фоне корабельных деревянных балок, окрашенных в темно-коричневый цвет.
— Что, если я не смогу с этим справиться? — тихо спросил он. — Что, если я на это не способен?
— Тави, тебе никогда не требовалось…
— Дело не во владении фуриями, — тихо и твердо произнес он. — Дело во мне, — он наклонился ближе и прошептал, — думаешь, я смогу сделать это? Занять… занять его место?
Сердце Исаны сильно забилось. Она отложила штаны в сторону. От страха ей хотелось сказать своему сыну "нет". Что он не сможет окунуться в безумие охватившее правительство Алеры и выжить.
Что он испортит все, к чему приложит руку, причинит боль и горе бессчетным тысячам людей.
Вместо этого, она взяла его руку и сжала в своих ладонях.
— Из-за этого меня мучили кошмары, с тех пор как ты был малюткой, — тихо сказала Исана. — Каждый раз, как ты делал что-то… привлекающее внимание Короны, каждый раз, как ты бросался защищать другого, было чувство, будто меня ранят ножом. Я была уверена, если ты все узнаешь, враги твоего отца увидят тебя. Узнают тебя. Убьют тебя. Я видела только это.
Она взглянула ему в глаза.
— Но я не видела прямо перед собой, — она сильно сжала его руку, а ее голос стал резким. — Ты доказывал снова и снова, что ты его сын. Его сын. Никогда не позволяй никому говорить обратное.
Он смотрел на нее вытаращив глаза. Затем кивнул и линия его подбородка внезапно напряглась.
— Спасибо.
— Великие фурии, не благодари меня за это, — тихо сказала она. — Я терпеть этого не могу. Я ненавижу все, что с этим связано.
— Ты будешь рядом со мной? — спросил он.
Она нагнулась и обняла его, сжимая так крепко, как только смогла, и прошептала,
— Славься, Гай Октавиан.
Глава 25
Тави стоял на самом носу корабля, где он не мешал никому из моряков, пытающихся выжать всю возможную скорость из "Слайва".
Корабль летел вперед по волнам, и соленые брызги периодически оседали туманом перед ним. Он почувствовал дыхание Китаи на один вздох раньше, чем услышал поступь босых ног на палубе позади себя. Она встала рядом с ним, привычно прижавшись к нему и проследила его взгляд по левому борту судна.
Теперь даже с палубы корабля был виден легко определяемый силуэт другого судна, чьи паруса белоснежно блестели в полуденном солнце, а курс неуклонно сходился с их курсом.
— Они нагоняют нас, — тихо проговорила Китаи.
— Мне тоже так кажется, — ответил Тави, — Команда начинает беспокоиться. Они больше внимания уделяют подготовке своего оружия.
Китаи кивнула.
— Я тоже это чувствую, — она какое-то время молчала и продолжила, — Пираты всегда нападают так далеко в море? Мне кажется это хлопотно. Мы могли бы воевать на пристанях и решать все там. Затем могли бы наслаждаться спокойным путешествием.
— Это было бы гораздо разумнее, — согласился Тави, — Но я боюсь, что они не очень разумные люди.
— Нет. Они алеранцы, — Она покачала головой и Тави вдруг заметил отсутствие добродушного огонька в ее глазах, обычно сопровождающего подобные замечания, — Чала, есть кое-что, что тебе необходимо увидеть.