— Готово! Поднимаемся на крышу!
— Встречусь с вами там! — крикнула Амара. Она взлетела вверх, а Леди Плацида потащила Ладью обратно в спальню.
Минутой спустя Амара услышала ещё один удар, по-видимому, звук выбитого засова двери спальни, и приземлилась на крыше цитадели, ища взглядом каких-либо очередных горгулий или охранников, но их не было на крыше — по крайней мере, сейчас.
Крыша башни была совершенно плоской, её поверхность нарушалась лишь двумя деталями. Первая представляла собой прямоугольное отверстие в настиле, в его центре, где лестница вела вниз, в башню. Амара услышала звон стали о сталь внутри отверстия.
Недалеко от ведущей вниз лестницы был вольер Калара — простой купол из стальных прутьев, возможно, пяти футов в поперечнике, и высотой только по талию Амаре. Внутри находилась молодая женщина, которой не могло быть больше пятнадцати или шестнадцати лет.
Как и на Леди Плациде на ней не было ничего, кроме белого муслинового нижнего платья, а её тёмные волосы были прямыми и тусклыми от тепла и влажности на вершине башни. Там были одеяла, устилающие пол на одной стороне клетки, несомненно, те самые, о которых упоминалось в письме, найденном ею и Ладьёй.
Девушка присела на корточки в центре клетки, широко раскрыв глаза — и Амара была слегка ошеломлена её сходством с Карией Гай, второй квази-бывшей женой Первого Лорда, хотя черты лица этого ребёнка не выражали чувства озлобленной сварливости, которое Амара, как правило, замечала у Карии.
Девушка смотрела на неё со смешанным выражением отчаяния, беспокойства и замешательства.
— Аттикус Минора? — тихо спросила Амара.
— Зовите меня, Э-элания, — сказала девушка. — В-вы кто?
— Амара, Курсор, — ответила Амара, одновременно прикладывая палец к губам, призывая девушку к молчанию. — Я здесь, чтобы увезти вас из этого места.
— Слава фуриям, — выдохнула девушка, понизив голос. — Леди Плацида где-то здесь, внутри. Я не знаю где.
— Я знаю, — сказала Амара.
Лязганье стали, раздающееся неподалеку, неожиданно заглушил жуткий шипящий звук, Амара повернула голову и увидела шлем и закованные в броню плечи Бессмертного, показавшегося из люка на крыше, ведущего к лестнице.
Но прежде, чем он смог появиться полностью, раздался новый хор шипящих звуков, и то, что Амара могла описать только как раскалённые капли дождя, во множестве брызнуло из внутренних помещений башни, пронзая обречённого Бессмертного солдата, и там, где попадали на его броню, проникали через неё так же легко, как иглы пронизывают ткань, оставляя маленькие, светящиеся отверстия в стали его доспехов.
Тот пошатнулся, но удержался на ногах, оперевшись мечом на кого-то позади него.
Раздался женский повелительный голос, и тут же второй рой огненных капель стрелой полетел к обречённому Бессмертному. На этот раз в его шлеме появилось с полдюжины раскалённых докрасна отверстий, и мужчина рухнул.
— Поторопитесь! — послышался голос Леди Аквитейн. На первом лестничном пролёте появился Олдрик, его суровые глаза пристально осматривали крышу башни. При виде Амары его глаза слегка расширились, и Курсор обнаружила, что бессознательно тянет вниз подол своей туники.
— Шевелитесь! — настойчиво потребовала Леди Аквитания. — Калар уже ря…
Затем Амара услышала невероятно громкий, рокочущий мужской голос, который буквально сотрясал камни башни под её ногами.
— Никто не станет делать из меня дурака в моём собственном доме! — прогремел усиленный фурией голос.
Потом ответил женский голос, ничуть не менее громко, но далеко не так мелодраматично, а просто чтобы развеять скуку.
— Вряд ли остальным понадобится даже пробовать. Скажите, Бренсис, — поддразнивала Леди Плацида, — а вы всё ещё позволяете себе эти маленькие шалости с женским бельём, как в Академии?
Ответом Калара был яростный рёв, потрясший башню и поднявший удушливое облако пыли.
— Двигайтесь, двигайтесь! — крикнула снизу Леди Аквитейн, затем появилась Одиана, отчаянно толкающая Олдрика в спину. Здоровенный фехтовальщик замешкался на крыше, в то время как Одиана и Леди Аквитейн со всех ног поспешили вверх по лестницам, обрамлявшим обе стороны проёма.
Меньше чем через секунду башня вновь содрогнулась от чудовищного рыка, и столб добела раскалённого огня вырвался из башни внизу, оторвался от камней и с рёвом взметнулся на сотни футов в небо над Каларом.
Воздух мгновенно сделался горячим и сухим, и Амаре пришлось прикрыть лицо руками, чтобы защитить глаза от ослепительного света пламени, порождённого Каларом.