Глава 118. Агент Интерпола в Калининском РОВД
Милицейский начальник Недобежкин сидел у себя в кабинете угрюм и даже зол. Гипнотизёры «колдовали» почти что, до полуночи, но результат оставался плачевным. Соколов больше не ржал, но и не говорил. Войдя в гипноз, он сказал только одно слово:
— Бык-бык!
С Борисюком была та же история. Он тоже молчал и не двигался. Единственное, что он сделал — это схватил со стола бланк протокола, и ручку. Поелозив немного ручкой по бумаге, он разжал пальцы и упустил всё это на пол. Когда Вавёркин подобрал бланк и посмотрел на «шедевр», увидел следующее: просто обыкновенный бык, или корова, нарисован довольно криво, да еще и подписан: «Бык», и на манер комикса подрисовано облачко, будто бы он кричит: «Му!».
Начальник же просто озверел, когда Вавёркин представил ему этот неказистый рисунок. Недобежкин вырвал из рук гипнотизёра бланк протокола и разодрал его в мельчайшие клочки. Швырнув клочки в лицо Вавёркину, Недобежкин вскочил, навалился животом на стол и злобно заревел:
— Вы оба уволены!! — рёв начальника касался и Ежонкова. — Единственное, что вы хорошо умеете — это получать зарплату! Жульё глумится над вами, а вы оба — ни в зуб ногой! Вон!
Вавёркин испугался начальственного гнева и поспешно ретировался прочь, Борисюк тоже поспешил убраться, а Ежонков только ехидно заметил:
— Я тебе, Васёк, по доброй воле помогаю, хотя у меня своих дел по горло.
— Вон! — плюнул сквозь зубы Недобежкин и стукнул кулаком по столу.
— Я бы на твоём месте не рвал вещдок, — со спокойствием настоящего психиатра произнёс Ежонков, и кивнул на обрывки «картины» Борисюка. — И к тому же, у нас с тобой, Васёк, ещё двое «болезных» сидят на очереди! Забыл?
— Вон! — зашипел Недобежкин, не желая больше знать ни о каких «болезных». — Чтоб я тебя тут больше не видел, циркач! Тебе только на рынке лохов дурить! Пшёл вон, шут гороховый!!
— Да не кипятись ты так… — пробормотал Ежонков, отодвигаясь к двери. — Закипишь ещё! — и вышел в прохладный коридор.
Недобежкин так от них от всех устал за вечер, что сегодня утром, пока ехал на работу — пару раз едва не заснул за рулём и не протаранил патрульную машину ГАИ. Притащившись в свой кабинет, Недобежкин забрался за свой стол, уселся медведем и сидел до тех пор, пока не зазвонил его телефон.
— З-заткнись… — прошипел аппарату Недобежкин, не настроенный в данный момент отвечать на звонки.
Нет, не затыкается, чёрт полосатый, трезвонит, петух недобитый!
— Ало?? — Недобежкин рывком оторвал от рычага трубку и не сказал в неё, а рявкнул зверюгой.
В ответ ему спокойный, уравновешенный и незнакомый голос сообщил, что из Америки в Донецк прибывает зачем-то некий агент из Интерпола и…
— А я-то тут причём? — невежливо перебил Недобежкин, терзая свободной рукой отрывной календарь на своём столе.
— Он будет работать с вашим отделением, — тот, кто был там, на расстоянии, старательно игнорировал раздражение и злость Недобежкина.
— Этого ещё не хватало… — угрюмо буркнул Недобежкин, отодвинувшись от телефона. Уж, не по поводу ли этих «подземных чертей» зачесался Интерпол? Этого ещё не хватало!
А когда некто потребовал от Недобежкина, чтобы тот отправил в аэропорт встречать этого самого агента не кого-то, а именно Серёгина — милицейский начальник, вообще, навалился животом на стол.
— Серёгин прекрасно знает этого человека, — аргументировал незнакомый голос, крайне удивив Недобежкина.
Милицейский начальник сполз со стола, распластался по креслу и принялся лихорадочно соображать, когда же это Серёгин успел пересечься с Интерполом? Незнакомый голос тем временем сообщил номер рейса и время прибытия, а после этого — спокойненько себе исчез.
Пётр Иванович спешил на работу, как на крыльях: да, правы были наши предки. Утро вечера мудренее, и когда Серёгин снова лёг спать — он увидел ещё один сон. Память выдрала из глубин подсознания, из лап гипноза, или ещё откуда-то, образ «запечного сверчка» из дома Потапова. «Тень, которую ничто не отбрасывает» — вот, на что было похоже это существо, которое уволокло Зайцева за печку. Оно и наградило Серёгина «звериной порчей» — за то, что он его увидел. Пётр Иванович спешил рассказать о «сверчке» начальнику. Он ракетой взлетел по лестнице, пробежал по коридору, а у кабинета Недобежкина — застопорился, чтобы отдышаться: несолидно, всё-таки, являться к начальнику, отдуваясь. Когда одышка исчезла, Пётр Иванович постучал в дверь.