В своей книге «Загадочные проблемы философии»(«Загадки Философии») я описал то, что представляет собой другая сторона этого дела, так сказать, человеческая. Как этот важный процесс, происшедший в сверхчувственном мире, отразился в физически–чувственном мире, — это вы найдете описанным в моей книге «Загадочные проблемы философии». Там я применяю философскую терминологию, ибо язык философии — это язык, приспособленный для материального мира, тогда как если говорить, становясь на точку зрения сверхчувственного, то приходится говорить о сверхчувственных фактах, а именно о том, что обязанности Духов Формы, Властей, перешли к Началам. Такие вещи подготовляются в течение целях эпох. И такие вещи связаны с глубокими переменами в жизни человеческих душ. Я сказал, что это сверхчувственное событие произошло в 4‑м столетии христианской эры. Но это только приблизительно так, ибо это, так сказать, является только некий средним пунктом, тогда как процесс этой передачи полномочий происходил в течение, продолжительного времени. Это подготавливалось еще в дохристианские времена, и закончились еще только в 12‑м, 13‑м, 14-ом столетии. Четвертое же столетие — это, так сказать, только некоторый средний пункт, и оно названо здесь, чтобы обозначить какой–нибудь определенный момент исторического развития человечества.
Вместе с этим мы пришли и к той точно развития человечества, с которой для человека вообще начинает полностью затемняться всякое прозрение в сверхчувственный мир. Прекращается то сознание души, которое давало ей возможность сверхчувственного зрения, восприятия сверхчувственного; душа отдается мирскому. Возможно, что это более интенсивно предстанет перед вашей душой, если мы осветим это еще о другой стороны.
В чем, собственно, состоит то, на что я хочу так интенсивно указать? Оно состоит в том, что люди все более и более начали чувствовать себя в своем индивидуальности. Поскольку мир мыслей переходит от Духов Формы к Началам, от Властей к «Архаям», человек ощущает мысль становящимися более близкими своему существу, ибо Начала пребывают на одну ступень ближе к человеку, чем Власти. И когда человек начинает видеть сверхчувственно, то он получает следующее впечатление, он говорит тогда себе(см. рис.4): Да, вот тот мир, тот чувственный мир, который я вижу. Желтое — это обращенная к моим внешним органам чувств сторона, а красное же — уже сокрытая, недоступная внешним чувствам сторона.
Рисунок 5
Обычное сознание вообще не знает ничего об имеющихся здесь место соотношениях. А сверхчувственное сознание имеет здесь вполне определенное восприятие: если человек здесь(см. рис.5), то между человеком и восприятиями внешних чувств наxодятся Ангелы, Архангелы и Начала. Они собственно по сю сторону границы сверхчувственного мира. Они невидимы для обычных глаз, но они все же находятся между человеком и покровом, сотканным из восприятий внешних чувств. А «Власти», «Силы» и «Господства», находятся по ту сторону. Они сокрыты этим покровом.
Рисунок 6
Так, что человек обладающая сверхчувственным сознанием, ощущает мысли, после того как были переданы Началам, приблизившимся к нему. Он ощущает их так, точно они теперь находятся уже в боль шей степени в его собственном мире, тогда как прежде они были сокрыты красками, находились за тем красным или синим цветами предметов и которые проходили к нему сквозь это красное для синее, или через музыкальные тона «cis» или «f». Со времени же этой совершившейся перемены, он чувствовал себя в более свободном общении с миром мыслей. Это и вызывает иллюзию того, что человек якобы сам создает мысли.
Человек только с течением времени развился до того, чтобы воспринять внутри в себя самого то, что прежде ему представлял объективный внешний мир. Это произошло лишь постепенно в хoдe развития человечества. Если мы теперь вернемся далеко назад к временам предшествовавшим атлантической катастрофе, к атлантическому периоду, то я попрошу вас представить себе образ человека таким, как я описал его в своих книгах — «Тайноведение» или «Из Акаша–хроники». Как вы знаете, эти люди обладали совсем иным обликом. А вещество, составлявшее их телесность, было более тонким(spдter) чем оно стало позднее в послеатлантический период. А вследствие этого и душевное находилось в иных взаимоотношениях с внешним миром, — все это описано в названных книгах. Эти атланты совсем по иному переживали мир. Я хочу привести только один пример того, какого рода переживания они имели. Атланты не могли иметь переживания терции и даже квинты. Музыкальное переживание начиналось у них, собственно, только с восприятиями септимы. И затем они воспринимали более широкие интервалы; самым малым интервалом была для них септима. А терция и квинты они не слышали; они по существовали для атлантов. Но вследствие этого, переживание музыкальных тонов вообще было совершенно иным, душа имела совсем иное отношение к сочетаниям тонов. Еcли музыкально жить только в септимах, не пользуясь промежуточными интервалами, причем жить в септимах таким натуральным образом, как жили в септимах атланты, то воспринимают музыкальное совершенно иначе: воспринимают его не как нечто, относящееся к человеку, или происходящее в человеке; но в момент такого музыкального восприятия ощущают себя вне тело, живут вовне, в космосе. Так оно и было у атлантов. У атлантов было так, что музыкальное переживание совпадало у них с непосредственным религиозным переживанием. Их переживание септимы представлялось им так, что они не смогли бы сказать, что они сами имеют какое–либо касательство к образованию септимных интервалов, но они ощущали как Божества, которые правят миром и мировыми процессами, выявляют себя в септимах. Для них не было бы никакого смысла в словах: «я создаю музыку», — они могли ощутить смысл лишь в словах: «я живу в созданной Божествами музыке».