Награда 3 эфиров и 1 обычный бесплатный призыв
— Кажется, система подталкивает меня к дальнейшим тренировкам… — сказал я очевидное и потянулся, наслаждаясь безмятежностью и спокойствием. А то может случиться так, что придётся выгрызать каждую секунду жизни в этом опасном мире.
— И как же без основы моей силы…! — я пакостно вытянул руку, совершил бесплатный призыв предмета, и в моей руке вскоре оказались ржавые ножницы. Призванным существом оказалась белка. Пожав плечами, я пошёл спать, не собираясь шастать в поиске неприятностей.
Всё началось как-то плавно: я понемногу втягивался в новый способ усиления, посвящая тренировкам всё больше свободного времени. Чувство, что я развиваюсь, становлюсь сильнее и выносливее, было как наркотик.
Так начали пролетать дни: я вставал, делал работу по дому, бегал вокруг деревни, постепенно увеличивая дистанцию, приходил к травнице, занимался медитациями, растяжками, всё более серьёзными разминочными комплексами, и так снова и снова. День за днём я жил по графику, следовал ему, отбросив лень и детские забавы. Даже эмоции ушли на второй план.
Я попал в цикл, которых так всегда боялся, — бездумное повторение одних и тех же действий. Триггером, который стал моим спусковым крючком, стало выпадение снега. Внезапно, пробегая уже не знаю какой круг вокруг деревни в утеплённой одежде, я вдруг заметил, как пара белых снежинок попала мне в лицо.
Но некоторое время я всё ещё продолжал бежать, словно погрузившийся в туман разум не желал так быстро выныривать из медитативного состояния, где ничего не мешало моему развитию и тренировкам. Однако я начал затормаживать.
Замерев, я вдруг оглянулся назад и увидел лишь пожухлую траву. На улице было прохладно, но из-за закалки это ощущалось слабо. Словно очнувшись от сна, я теперь медленно шёл, чувствуя лишь усталость и почему-то грусть.
Я брёл по протоптанной мной тропинке, не осознавая окружения, будто с моих глаз стянули очки, показывающие путь вперёд. Сейчас я чувствовал себя максимально потерянным и одиноким.
— Что произошло, почему я так сильно увлёкся…? — возвращались эмоции, самые разные: от непомерной грусти и злости за то, что потерял контроль над желанием стать лучше, до веселья, поскольку я считал себя самым необычным иномирцем, а в итоге, словно как и все, начал тренировки, граничащие с маниакальным желанием стать хоть кем-то.
По лицу текли слёзы, рот кривился в злорадной усмешке, а кулаки были плотно сжаты в кожаных перчатках, которые хранились в моём инвентаре. Там же была и обувь, улучшенный шарф, согревающий моё горло, и даже амулет защиты от снарядов, висящий на моей шее.
Я шёл уже за пределы деревни. Приближалась зима, или она уже наступила? Я не знал. Я просто шёл вперёд, пока не остался один в голом и каменистом поле. В руке появился тот самый двадцатигранник. Я не знаю, как долго смотрел, как его грани переливаются, а символы меняются.
Пальцы холодили морозные ветра, обдувая моё лицо и трепля волосы, которые отросли настолько, что пришлось завязать их в хвост. Особенно сильным потоком ветра с меня сорвало капюшон и начало ещё сильнее трепать мои чёрные волосы. Когда я собирался совершить очевидную глупость и проверить свою удачу на прочность, хотя её значение всегда было около единицы, я сказал:
— Значит, критическая неудача! — губы растянулись в невольной улыбке, когда с моих пальцев сорвался кубик. Он падал так медленно, что, казалось, до земли будет лететь целую вечность.
Наконец проснулся и страх. Было страшно от того, что я чуть не потерял себя, оказавшись один на этих ветреных и каменистых равнинах. Я подумал, что уже не поймаю кубик, или просто не хотел его ловить, ведь кто не любит сюрпризы?
Стоило двадцатиграннику коснуться земли, как сначала я ощутил тёплый воздух, а после расходящиеся треугольные стороны дайса с вечно мелькающими символами. Я словно оказался в одном большом магическом двадцатиграннике, чьи магические узоры переливались всеми оттенками фиолетового, и, словно крутясь по центру, бежали полупрозрачные алые цифры.
Время, казалось, вокруг замерло, только я находился в центре магической структуры, которая развернулась в нечто непонятное. Меня даже приподняло немного над землёй, словно здесь ослабли законы мироздания, и гравитация, время и само пространство искажались.
Цифры продолжали мелькать, начались вспышки, словно разряды молнии били за пределы расширенного пространства дайса. Ощущалось, как росло напряжение окружающей среды, а я лишь шокировано смотрел на то, что всё время таскал в моём инвентаре.
Они бешено сменялись, пока резко не остановились на огромном числе, после чего этот двадцатигранник схлопнулся, распространяя искрящуюся фиолетовую волну во все стороны, словно свет, который внезапно решил расшириться до нескольких километров.