Теперь уже испытывая парализацию тот не мог полноценно бороться с ядом и хрипя опухшим горлом он наконец затих, когда я вытер выступивший пот со лба чувствуя облегчения что все смогло пройти более менее по плану.
Из-за странных звуков из палатки главного один дозорных заглянул в нее, после того как увидел жреца на полу не дышащего тут же поднял тревогу. Все повыхватывали оружия не понимая кто на них на пал и что вообще происходит. Из соседней палатки вышла тройка красноглазых вампиров, двое мужчин и одна женщина.
Те так же зашли в палатку, видя, как жрец, пуская пену, уже затихал, явно словив остановку сердца. Началось разбирательство, крики и угрозы. Дозорные клялись, что ничего подозрительного не видели.
— Кто из вас обладает навыками некроманта! Быстро поднимите труп и пускай он скажет, что случилось! — произнесла вампирша, что, казалось, метала взглядом молнии.
— Как прикажете, миледи! Сейчас младший жрец попытается провести ритуал! — была очень бурная суета, все куда-то носились, обнажив оружие, кажется, всех очень сильно потрясла смерть жреца.
Вскоре подбежал парень в такой же тёмной рясе, начав ножом вырезать нужные узоры на теле мертвеца. Когда вампиры лениво стояли, ожидая результата, смотря через зрение вороны, я с неподдельным интересом наблюдал за происходящим.
Стоило ему закончить, как тот лезвием ножа на поясе порезал себе ладонь и что-то бормоча начал поливать лицо трупа кровью. Когда по вырезанным символам кровь словно намагниченная растекалась по рисунку, труп внезапно открыл глаза и поднял верх туловища.
— У вас есть пара минут, его дух гораздо сильнее моего, и богиня дала совсем небольшую отсрочку! — тот, кусая губу, держал руку над головой трупа, на его макушку падали капли крови, тут же впитываясь в узор.
— Кто тебя убил! Что именно произошло⁈ — тут же спросил мужик с козлиной бородкой и нахмуренным взглядом.
— Лягушка, разноцветная лягушка… Её яд парализовал моё тело, а после и сердце! — произнёс он, когда жрец-некромант, кажется, держал всё более и более тяжёлую гирю на вытянутой руке.
— Какая бессмыслица! Где ты хранишь свои разработки и труды! — прозвучал вопрос уже от женщины, что даже придвинулась ближе к трупу.
— В моей комнате есть потайной проход, нужно произнести молитву нашей богини и капнуть моей крови на каменную стену, где вырезан символ, — произнёс он прежде, чем рухнул, как и сам жрец, что, кажется, постарел на пару лет.
— Всё… его душу и разум забрала богиня, больше его никто не поднимет! — говорил он, пока трясущимися руками перематывал кровоточащую рану.
— Хорошая работа, теперь его ценные знания не пропадут из-за этого досадного случая! — после этих слов, кажется, все успокоились, хотя третий вампир, что не снимал даже ночью капюшон, кажется, был недоволен, как легко все отнеслись к смерти старшего жреца.
Глава 12
Льется кровь, как вода, или вода течет, как кровь
Похоже, мои планы по устранению всех вампиров стали ещё более сложными. Управиться сразу с тремя вампирами — задача невыполнимая. Я даже не уверен, смогу ли одолеть одного. Теперь они знают, чего примерно следует опасаться, и будут настороже, особенно учитывая, что неизвестно, сколько времени займёт дорога.
С наступлением утра повозки снова двинулись вперед. Как я и ожидал, их даже не проверили, а дети, кажется, начали понемногу оживать. По крайней мере, взгляды стали более осмысленными, хоть еще и с мутью в глазах. Но новый прием пищи вернул равнодушие в их разум, и они снова пялились в пустоту.
Когда же заметили пропажу, вампир был одновременно в ярости и недоумении, поскольку не чувствовал какого-либо запаха. Скорее всего, его чувство крови не настолько далеко распространялось, чтобы найти пропавшего мальчика.
Это вызвало некоторые разногласия между жрецами, которые предполагали, что кто-то из вампиров не удержался и съел полудворфа. Вампиры же склонялись к тому, что кто-то тайком просто провел темный ритуал, чтобы забрать жизненные силы себе.
Догадываясь, кто помог сбежать, Римо не стала пить воду. Теперь, хоть и испытывая жажду, она решила лучше терпеть её, чем испытывать дурманящее действие отвара или зелья. Заметив, что я тоже выгляжу нормально, она решила со мной заговорить.
— Мое настоящее имя Лимия, я родом из Султанарха, страны палящего солнца и вечной торговли всем и вся… родина сильнейших пользователей праны и неприменимые враги магов! — говорила она словно во время исповеди.
— Мне очень приятно, что ты решила поделиться со мной своими мыслями, но лучше прибереги силы. — прервал ее, что стоит, естественно, и ее ночью от сюда вытащить, когда откатится умение Рейвен. Видимо, мне без друзей придется импровизировать, когда доберусь до контрольной точки.
— Ты злишься на меня? Ведь я собирала о тебе сведения, ноя ничего о тебе и рассказывала, даже когда она начала меня бить! — попыталась она оправдаться, вызывая у меня теперь вспыхнувшее раздражение.
— Просто не лезь ко мне! Я сюда попал по своей же шизанутой идее! — вспылил, но прикусив язык, сдержал еще больший поток слов, обусловленный коктейлем эмоций.
Набрав в легкие воздуха, я неспешно выдохнул. Определенно веду себя как маленький мальчик, но как иначе. Голова раскалывалась от планов что невозможно реализовать, по битве с низшим вампиром еще в деревне я выяснил что солнце хоть и доставляет неудобства но не убивает.
Следующая возможная слабость это огонь, Эсмеральда может закидать днем телегу фаерболами, но это не убьет их, атаковать их ночью вообще бессмысленно. Вот и получалось что я ехал в крепость что мне не по уровню.
Услышав сдерживаемые всхлипы, я покосился на Лимию, думая, что почему же девчачьи слезы так болезненны для сердца мальчишки. Не то чтобы я считал ее другом или она меня привлекала как девушка, все же она оставалась довольно мутной, и дружить с такими личностями крайне сложно.
— Не пей и сегодня воду, притворись, что пускаешь слюни, а ночью я дам тебе возможность сбежать… — тихо произнёс я, но по тому, как дернулись ее лисьи уши, она меня поняла и немного кивнула.
Тем не менее, меня раздирало детское желание спасти всех, стоило взглянуть на них практически моих ровесников становилось крайне неприятно, ведь я уже подсознательно ожидал что возможно вообще никому не смогу помочь.
Может, с возрастом абсолютно инфантильное рвение, что ведет только к еще большим душевным травмам, пройдет, заменившись на чистый расчет. Раздираемый противоречивыми чувствами, снова началась паническая атака, сдавила грудь, и стало сложно дышать.
Клетка, казалось, еще теснее и холоднее, теперь уже разум наполнили панические мысли, всплывали, как вечно возвращающийся монстр, болезненные воспоминания. Голоса родных, которых я бросил, звенели в ушах, а тело сжалось до состояния горошины на которого давил слишком большей и опасный мир.
Почему же у свободы оказался такой ужасный вкус? Теперь я даже понимаю, почему по доброй воле полез в клетку. Гораздо проще плыть по течению, отдаться обстоятельствам пока бурный поток не выбросить тело на отточенные временем и водой камни.
Наконец разжав кулаки, стало немного легче, осознавая свою моральную слабость. Даже на лице появилась болезненная улыбка, пока я повернулся к стенке клетки, посмеиваясь над своей трусостью, имеющей такой богатый спектр лиц.
— Бояться непойми чего, чтобы в итоге самому подставиться — какая же бессмыслица! — прошептала я, посмеиваясь над своим безрассудством.
Бессонная ночь дала о себе знать, и, измотав свои нервы, я сам не заметил, как задремал. Сначала я не понял, что происходит, но сон слишком быстро стал очень чётким и будто реальным, когда, стоя в темноте, меня окатило водой.