Он резко задвинул шторку и исчез из виду.
– Дынек? – Мои щеки потеплели, когда я посмотрела на свою грудь. – Медведь, – смущенно проговорила я. Когда я буквально сорвала с себя платье, мой взгляд упал на ценник. Я замерла, внезапно осознав, что на эту сумму можно было бы закупиться продуктами на четыре или пять месяцев вперед.
Следующее зеленое платье оказалось катастрофой. Я чуть не порвала его, когда попыталась протиснуть бедра, а потом быстро вернула на вешалку и беспокойно оглядела тесную кабинку, словно провинившийся ребенок.
Наконец Эфкен протянул руку в примерочную, и я уставилась на длинное белое, словно лебединое оперение, платье.
– Примерь это, – через некоторое время сказал он.
У меня дрожали руки, когда я брала платье у него из рук. Оно просто покорило меня. Я влюбилась в него. Да, я влюбилась в платье.
Я нервничала, потому что на мне было только нижнее белье. Мне хотелось побыстрее надеть платье, прежде чем Эфкен отодвинет штору и снова войдет в кабинку. Платье село идеально, как будто его шили специально для меня. Глубокий V-образный вырез подчеркивал грудь, с белых широких бретелек спускалась накидка, напоминающая белые крылья летучей мыши, а в районе бедер платье расширялось на манер русалочьего хвоста. Это платье было достойно настоящей богини, и я почувствовала себя в нем священной. Вот только я не смогла до конца застегнуть молнию, поэтому ткань на спине свисала как язык.
Мои кудрявые волосы рассыпались по плечам, и их темный цвет выглядел очень гармонично на фоне белого платья. Мне вдруг захотелось провести в нем всю оставшуюся жизнь. Занавеска медленно отодвинулась, но я не отрывала глаз от собственно отражения в зеркале, хоть и чувствовала присутствие Эфкена. Его взгляд впивался в меня, точно нож, из-под острия которого бурно сочилась кровь.
Я вздрогнула, ощутив, как что-то холодное царапает голую кожу на спине, а горячее дыхание Эфкена касается моих волос, шеи и позвоночника. Его пальцы обжигали мою кожу, а шершавая холодная вещь словно кусала ее. У меня перехватило дыхание, когда Эфкен взялся за бегунок белой молнии и потянул его вверх.
– Восхитительно, – прошептал он, и его голос пронзил меня насквозь. Было в нем что-то такое, что глубоко ранило мою душу. Внезапно он поднял руку, и холодный предмет, который он держал в руке, оказался прямо у меня перед глазами. Я в панике хотела отступить назад, но он не дал мне этого сделать. Когда что-то золотистое приблизилось к моему лицу, я крепко зажмурилась, а потом почувствовала, как его теплые пальцы завязали узелок на затылке и скользнули по плечам. – Открой глаза, – прошептал он. – Посмотри на себя, Медуза.
Наконец, я открыла глаза. Сквозь маску, закрывавшую мое лицо, были видны лишь кончик носа, пухлые губы и кроваво-карие глаза. Кровь бешено запульсировала в моих жилах. Жесткую золотистую маску опоясывали извивающиеся змеиные тела, которые образовывали что-то вроде короны. Казалось, змеи выползали прямо из моих темных волос, превращая меня в реальную Медузу, но только с золотистыми змеями вместо прядей.
На маске также виднелся бутон розы из твердого камня золотистого цвета, а прямо под ним – цветок аконита. Змеи, высунувшие головы из волос, напоминали моих стражей, готовых напасть в любой момент.
– Очень эффектно, – только и смогла сказать я, слушая, как бьется пульс. Как такое эффектное и вычурное украшение могло так взволновать меня, пробудило во мне столько эмоций?
– Прямо как ты, – ответил Эфкен, и его сильный голос будто таил в себе какой-то секрет.
Я посмотрела на его отражение в зеркале. Его бездонные синие глаза сверкали под черной маской, которая закрывала лишь половину его лица. В этой маске он выглядел как кусочек моего прошлого. Он был просто головокружительно красив. Я сглотнула, но это не помогло избавиться от вставшего в горле кома. Когда Эфкен поставил подбородок мне на плечо, его синие глаза – один под маской, другой обнаженный – смотрели прямо в мои кроваво-карие глаза, скрытые маской.
– Я думал, твои глаза способны только превращать в камень, Медуза, – медленно произнес он. – А вот сможешь ли ты расшифровать то, что написано на камне, я не знаю.