– Что? Но Ибрагим сказал…
– Если ты говоришь о том странном парне, то он, вероятно, и сможет вернуться, но ты точно нет. Тебе нельзя возвращаться. У нас есть обязательства. Просто пойми меня и не задавай вопросов. Пожалуйста, не надо. Чем больше ты задаешь вопросов, тем дальше будет ускользать правда, и тебе придется собирать кусочки прошлого, каждый из которых окажется слишком далеко, чтобы найти их.
– Но если Эфкен найдет его…
– Поверь мне. Он не сможет его найти. А если и найдет, то не сможет убить.
– Почему ты так уверена?
– Я уже нашла его, – ответила Кристал ледяным голосом, и я замерла на месте. – Он не сможет уйти от тебя. Он под моим контролем. Тебе лучше не знать, кто это. Не переживай, все будет хорошо. Пока он жив, ты будешь здесь, со мной рядом, под моей защитой. Я не позволю ему уйти от тебя на опасное расстояние.
– Я хочу знать, кто он, – жестко сказала я.
– Если ты захочешь уйти, когда все закончится, возможно, нам придется его убить, – сказала она, и я обомлела. – Ты же не хочешь привязываться к тому, кто может умереть. Так что оставь это мне. Он не узнает тебя, а ты не узнаешь его.
– Мне кажется, ты мне врешь.
– Нет, – настаивала она. – Мы с тобой связаны, и тут нет места лжи. – Она прищурилась и пробежалась по мне взглядом. – Я сделаю все ради твоего блага. Все что угодно, понимаешь?
Я кивнула, хотя какая-то часть меня совсем ей не доверяла. Возможно, она была права. Если я однажды стану причиной чьей-то смерти, лучше мне не знать этого человека, не видеть и ничего к нему не испытывать. Сердце защемило от боли, от ужасного опустошающего чувства. Казалось, я оплакивала смерть того, кого даже не знала.
– Неужели тот, с кем я связана узами Непреложной печати, никогда не покинет города? – спросила я в слепом доверии. Я и правда чувствовала себя так, как будто связана с ней; мое сердце буквально тянуло к Кристал.
– Никогда, – ответила она. – Не беспокойся об этом.
– Но бал…
– Ах это… – Она достал из кармана плаща черный пригласительный билет, и мои глаза расширились. – Джейхун прислал мне сегодня приглашение. – Она пожала плечами, убирая его обратно. – Он устроил все это, только чтобы найти человека, с которым ты связана, да? Хотя неважно. Будет весело.
– Что это за человек?
– Не бери в голову. – Она снова пожала плечами и достала зонтик. – Мне пора. Эфкен придет в бешенство, если застанет меня здесь.
Неужели я и правда до последнего надеялась, что тем таинственным человеком окажется Эфкен? Почему в груди вдруг стало так пусто, как будто сердца нет вовсе? Пока я смотрела вслед уходящей Кристал, снова пошел дождь. Снежинки, пролетающие между каплями, напоминали ледяной град. Приложив руку к груди, я задалась вопросом, откуда взялось это чувство пустоты, отзывавшееся внутри эхом. Как глупая девочка, я втайне мечтала быть связанной узами Непреложной печати именно с Эфкеном. Думать об этом было так удивительно приятно, но теперь, когда я узнала мучительную правду, мне казалось, будто мир рухнул мне на голову.
– Но Эфкен все равно будет искать его, – прошептала я про себя, когда Кристал отошла достаточно далеко. Тут раздался ее смех, который заполнил пустоту и заглушил шум дождя.
Потом я услышала ее голос в голове и в страхе отпрянула назад.
– Скажи Эфкену, что хочешь остаться здесь, и посмотри, услышишь ли ты хоть еще одно упоминание о нем. – Где-то в глубине моего сознания снова засмеялась Кристал. – Он будет в тайне от тебя искать этого человека, лишь бы сохранить тебе жизнь, но никогда не найдет его. Этот страх будет пугать его всю жизнь… Пусть и он боится что-то потерять.
Когда часы потекли как капли крови, принадлежащие моим мыслям, утомив меня в реке из слов, на небе стали появляться первые признаки рассвета. Темно-синий свет расплывался повсюду подобно крови. Я сравнивала предрассветные часы с кровью, сочащейся из ран ночи. Я лежала в постели, подтянув колени к животу, словно полуживой эмбрион, мечтающий о смерти. Ноги в коротких шортах замерзли и были холодными словно лед. Я лежала в центре кровати совсем одна, как будто хотела своим телом скрепить две половинки кровати: его и мою.
Так я чувствовала себя единым целым с ним.
Когда я поместила сердце и разум на две противоположные чаши, сердце перевесило настолько, что здравый смысл под напором сместился, выскочил из весов и рассыпался в пыль. Вкус во рту, который появлялся каждый раз, когда я сглатывала, приводил меня в ярость. Я услышала, как открылась и закрылась входная дверь, а потом прислушалась к звону ключей и его шагам в коридоре, которые становились все громче и ближе. Стук моего сердца нарастал как цунами, которое вот-вот обрушится на сердце и утопит его в своей собственной крови.