– Мама, – с опаской прошептал Добрыня и направился к ней.
Женщина даже не обратила на него внимания. Ее взгляд был рассеян, а лицо было каким-то глуповатым.
– Мама, что ты тут делаешь? Пойдем домой! – он взял ее за руку и хотел потянуть за собой, но ничего не получилось. Она даже не шелохнулась, лишь ответив:
– Смотри, смотри. Найди, найди. Смотри, смотри. Найди, найди.
Подул холодный ветер. Температура стала падать. Появился черный туман. Кто-то или что-то приближалось к ним. Сердце парня забилось с удвоенной силой. Нужно было что-то делать.
Неожиданно кто-то сзади схватил его за кофту и, утянул назад, спрятав за зеркалом. Это была Гамаюн.
– Молчи, ничего не говори, иначе она услышит, – прошептала ему на ухо девушка и закрыла рукой рот.
Он был рад ее увидеть, но там осталась его мама. И если здесь было опасно, оставлять он ее был не намерен. Однако девушка села на него сверху, и вырваться у него не было никаких шансов.
– Смотри же! – буркнула она, указывая ему на щель в деревянной раме зеркала.
И он увидел. Женщина, которую он видел ранее из неоткуда появилась перед его матерью. На ней было то же черное платье, только лишь черные, как смоль, волосы теперь были распущены. В правой руке у нее что-то блеснуло. Он присмотрелся. Это был серп.
– Повернись ко мне, дорогуша, м скомандовала она его матери резким голосом, и та покорно, перетаптываясь на месте, сделала это. – Что ты увидела в моем зеркале?
– Ничего, – промямлила та в ответ.
Лишь на миг ярость обезобразила красивое лицо незнакомки. Вздохнув, она сказала:
– Еще одна пустышка. Вытяну из тебя жизнь тогда что ли. Хоть на это ты сгодишься, – кривая ухмылка исказила ее лицо.
Незнакомка поднесла серп к лицу матери Добрыни и медленно провела им, разрезая воздух, с головы до ног. Казалось, ничего не произошло, но вот женщина затряслась, кожа ее стала темнеть, трескаться и, в конце концов, она превратилась в камень. Незнакомка хохотала. Она размахнулась и, ударив своим серпом, расколола камень на части.
Сердце Добрыни было готово разорваться в тот же миг. Жуткий крик слетел с его губ. И это не осталось незамеченным. Холодные голубые глаза заметили его.
– Нужно уходить, – спокойно сказала Гамаюн и обняла парня.
Добрыня почувствовал тепло, а затем как проваливается вниз. Однако это длится лишь миг и вот они уже лежат на поляне в лесу, куда он приводил ее день назад. Чувства возвращаются к нему вместе с воспоминаниями. Его матери больше нет. Она превратилась в камень, который после раскололи на куски. Куски! Сколько он видел их там? Десятки? Сотни!
– Добрыня, успокойся, – Гамаюн обхватила парня руками. – Тебе больно, но все эти люди они не настоящие. Ты должен это знать. Ведь ты их создал. Все они лишь твои иллюзии! Вспомни же.
– Этого не может быть!
– Но это так! – она смотрела ему прямо в глаза. – Нам нужно уходить отсюда. Та женщина – опасна. Это Морана. Она злая богиня. Морана ищет Хранителя. Ей нужен ты! Ты – Хранитель.
– Но что ей нужно от меня? – Добрыня все так же сидел на земле, даже не пытаясь подняться.
– Твоя душа. Как только она ее получит, она сможет поглотить этот мир.
– Так значит я один? Всегда был и останусь один? Почему же я ничего не помню? – парень схватился за голову.
– Ты больше не один. Я с тобой. И обещаю, что не оставлю тебя… Прости, это я во всем виновата. Но я все исправляю…
– Да брось, ты-то тут причем? – пробубнил парень, не слушая Гамаюн.
– Мне лишь нужно позвать Солнце. Есть одна песня. Стоит лишь спеть ее…– продолжала девушка, не слушая его.
– А как ты думаешь, я попала в этот мир? – холодный и резкий голос пронзил ушные перепонки.
Появившиеся из неоткуда языки черного тумана слились воедино, и перед ними предстала Морана. Один взмах ее руки, и вырвавшиеся из-под земли корни деревьев в одночасье опутали Добрыню и Гамаюн.
– Ясный…– начала было Гамаюн, но ее голос тут же пропал.
– О нет, дорогуша, так не пойдет. Сегодня я бы предпочла насладиться тишиной, а не твоим пением, – Морана улыбнулась, но улыбка ее больше была похожа на хищный оскал. – Добрыня, а ты ведь мне сразу понравился, – она подошла вплотную к пареньку. – Такой любознательный, такой внимательный, такой интересный… И почему я не догадалась раньше?
Корни сжимались все сильнее, поднимались выше, оплетая и сдавливая шею. Добрыня не пытался выбраться. Он не понимал, что происходит вокруг него, и надеялся, что это лишь дурной сон.