Мир заискрил.
Чувственное наслаждение снова открывалось для нее, принуждая тело раскрыться, пробудиться, как после длительного сна. С головой девушка окунулась в водоворот новых ощущений абсолютной наполненности, а ни с чем не сравнимый аромат желанного мужчины, заставил ее протяжно застонать. Откинув голову назад, Регина позволила себе быть откровенной и бесстыдной, как и положено женщине, получившей долгожданное наслаждение.
Каждая мышца, каждый нерв в ней затрепетали. Она вдруг явственнее всего почувствовала его мощь, и то, что тело Вагифа реагирует на нее. Все это время он терпеливо ждал. Чего? Пока она привыкнет, сможет принять его. Пока немного расслабиться.
Мелкие бисеринки пота блестели на лбу и висках мужчины. Стоило же новому стону сорваться с ее губ, как Алиев перестал сдерживаться. Из горла его вырвался звук, напоминающий вой зверя. И все, барьеры были разрушены. Он сжал ягодицы Регины и начал ритмично двигаться. Такой горячий, вибрирующий, мощный. Заполняющий до боли, до помутнения рассудка. Снова и снова, он подчинял ее.
Пошлые шлепки влажных тел окружили все пространство вокруг. Чувства, зародившиеся где-то глубоко внутри, колючим ознобом пронзали обоих, заставляя мощь мужчины подавляться, а строптивость женщины – смягчаться.
Это был дикий, безумный танец двоих.
В какой-то момент Болотова подумала, что она чокнутая извращенка, раз ей нравится такая страсть, граничащая с безумием. Сидеть верхом на нем, чувствовать, как дико Вагиф берет ее, и в тоже время, отвечать на каждую новую ласку.
- Ведьма! – грозно рявкнул он, стоило ей в порыве страсти укусить основание мощной шеи. Не стесняясь проявления чувств, молниеносно выгнулась навстречу мужским губам. Алиев тут же прикусил один из торчащих сосков девушки.
-Дьявол, как же хорошо, - бессвязно зашептала охрипшим голосом, пытаясь подстроиться под амплитуду его движений.
Проникновения.
Их было так много, и все же не хватало.
Хотелось больше, и глубже, и сильнее. Яростнее, возможно еще и еще.
Теснее прижимаясь к мужчине, хаотично искала его губы. Отыскав, тут же впилась в них. Горячий, властный, и такой родной, Вагиф сразу отозвался. Снова перехватил инициативу.
Он принялся сжигать ее с такой страстью, как будто и не любил никого и никогда. Словно все, что было в их жизнях до этого момента, было лишь жалким подобием страсти.
Болотова отвечала на поцелуи, дарила новые. И все это в то же время, когда его член ритмично входил в нее. Девушка лишь безумнее извивалась в его руках. Обхватив плечи мужчины, с новой силой впилась ногтями в кожу. Сердце барабанило где-то в районе гортани, и от нехватки кислорода в глазах все поплыло. Оторвавшись от любовника, уставилась на его чувственные губы.
Чувство, издали напоминающее приближающийся оргазм, подтолкнули ее к решительным действиям. Хищно ухмыльнувшись и не прерывая зрительной дуэли, опустила между их телами ладонь. Под немигающий взгляд мужчины, коснулась его яиц и нагло сжала те.
Момент триумфа и маленькой, но чисто женской победы. Осознание власти над желанным мужчиной и чувство, когда хочется все-все поделить поровну. И куда делась та мегера, что готова была воевать с ним каждый день, по поводу и без? Уснула? Или ее за плинтусом замуровали?
В одночасье глаза Вагифа исчезли. Абсолютную, непроглядную тьму увидела она, а следом – сдавленное шипение защекотало лицо. Сбавив немного темп, выгнулась в его руках. И снова соблазнительно улыбнулась.
- Ведьма, - зарычал в ответ Алиев. Видно было, что сдерживался, хмурился и боролся с собой. Ей бы задуматься, заподозрить что-то, но в тот момент Рина испытывала ни с чем несравнимое удовольствие.
Почувствовав жар ладоней Вагифа на коже, выгнулась. И вдруг - мир снова сделал яркий кульбит. Ее подняли в воздухе, и тут же уложили спиной на ледяную поверхность. Девушка не успела даже вскрикнуть или пискнуть. Лишь глаза ее испуганно распахнулись. В попытке ухватиться за что-то, или хотя бы найти опору, непроизвольно хныкнула.
Он не спрашивал, нравилось ли ей подобное отношение. Покинув ее тело, отстранился. Мышцы внизу живота Рины отозвались неприятной болью. Не успев кончить, почувствовала, как все тело пронзила волна неудовлетворения.