Соединив карамелизированные орехи с желтками, вдохнула сладкий аромат.
- О, да..Еще немного!
Оставив часть для декора, постепенно начала добавлять белки. Улыбка невольно распустилась на ее лице, подобно цветку. И если бы девушка подняла глаза, заметила, что более не одна на кухне. Но она так глубоко нырнула в процесс готовки, что ничего и никого не видела.
Воздушная, необычайно вкусная масса, постепенно перекочевала в заранее приготовленные формы. Потирая довольно руки, Болотова отправила их в работающий, не опечатанный холодильник. Минимум час десерт семифредо должен находится при низких температурах. Он чем-то напоминал мороженное, а чем-то торт. Самое главное, что хоть и малая, но частичка Италии вдохновит ее. На что?...На…
Услышав шорох, Регина вздрогнула. Постепенно, окружающий мир вновь постучался к ней. В тот невидимый кокон, который она возвела вокруг себя, пока что-то создавала. Рядом, опираясь о стену, стояли два ее дорогих друга – Марко и Гиви. Их взгляды были полны восхищения и заботы.
-Давно вы тут? – вспыхнув, пролепетала она.
- Принчипесса, не стоит переживать, - затараторил итальянец, активно жестикулируя. – Мы не смогли…как это, - он перевел взгляд на коллегу, ожидая поддержку: - Устоять перед тваей… незимной…красотой…
Говорил он немного картаво, по слогам, путаясь в некоторых словах. А глаза, при этом, горели. Пылали воодушевлением и некой тревогой. Учитель искренне был доволен ею, в этом Болотова не сомневалась.
- Да, малышка. Удивила, так удивила. – вклинился в диалог грузин. Подняв ладонь, он медленно почесал бороду: – Может пора взять администратора, и вернуться к нам, сюда?
Рукой он обвел кухню, как бы приглашая. Легкий румянец окрасил девичьи скулы. И как-то разом накатило. Даже невольные слезы заставили веки смежиться. Что она могла им ответить? Что ее намеренно топят? Что хотят отобрать вот это все? Единственную семью, которая у нее осталась? Да, она дни и ночи проводила здесь, чтобы не чувствовать жгучее одиночество там, в своей квартире. В ресторане же – крылья словно раскрывались. Хотелось жить.
Хотя у каждого человека есть свой предел. Он находится глубоко внутри. Там, куда так просто не добраться. Существует предел чувств и боли. Предел слез и ненависти. И особенно, есть предел прощения. Он, сам по себе, уникален. Ведь люди могут долго терпеть. Еще дольше молчать, делать выводы. А в один миг, собрать вещи и уйти. В ее случае, поставить все на кон, выдвинуть новую фигуру, и…
- Не знаю, - ответила, так как повара молчали. Тишина же начала давить. – Как урегулирую вопросы, связанные с этими проверками, поищу надежного человека.
- Конечно, белла…Эта же …- он снова пощелкал пальцами, пытаясь вспомнить слово. – Гениально! Во!
- Марко, - искренне улыбнулась Рина, отталкиваясь от белоснежной столешницы. – Спасибо тебе, учитель.
- Принчипесса, - недовольно нахмурился мужчина. – Друг.. Я твой друг, а уже потом…учитель..
- Договорились.
Они нежно обнялись. Следом, Болотова прижалась и ко второму гостю. Они о чем-то шутили, обсуждали. Все аккуратно обходили тему ревизий, словно и не хотели ее задевать.
Прошел час. Шеф-повара продегустировали ее десерт. Тщательно, скрупулёзно. Девушка, с улыбкой на устах, следила за ними. Ожидала ведь вердикт. И дождалась.
- Эта…восхитительно, принчипесса! - первым отозвался итальянец. – Я пробовал нечто подобное во Флоренции, в одной траттория… Шикарно, очень… шикарно..
- Да, согласен… - кивнул Гиви. – Очень вкусно. Пора возвращаться, детка. С такими десертами, - мужчина задумался, сделал глоток вина, и тут же выдал. – Нам не будет равных в столице.
- Ой, захвалили, дорогие..Так захвалили…
Вечер постепенно подходил к завершению. И пускай она не успела придумать решение для всех возникших проблем, чувствовала небывалый эмоциональный подъем.
Марко первым направился к выходу из ресторана. Гиви задержался. Убирая посуду, Регина все же отметила эту заминку. Убрав и приборы, окинула внимательным взглядом учителя. Стараясь придать голосу как можно больше веселости и беззаботности, спросила: