Из Японии Йоко и Минору уехали с трехлетней дочерью Маки и двумя чемоданами. Они приехали в Ванкувер, зарегистрировались в гостинице, расположенной рядом с рестораном Denny's, где впоследствии обедали калорийными гамбургерами и десертом из мороженого. «Если это Америка, то я совершила большую ошибку», — сказала Йоко после одного из таких обедов. Дома она курила от случая к случаю, но в Ванкувере начала выкуривать по три пачки в день. Часто она думала о том, что ей нужно воспользоваться кредитной картой, которую ей дал отец для форс-мажорных ситуаций, чтобы купить билеты себе и дочери и улететь домой.
Аракава хотел сэкономить и одновременно настаивал на самостоятельном, без помощи родителей, покрытии расходов на аренду жилья. Он понимал, что не может позволить покупку мебели или платить непомерную арендную плату, потому он прибегнул к хитрости, которой научился еще во время учебы в Массачусетском технологическом институте: снял в аренду меблированный дом у профессора Университета Британской Колумбии, ушедшего в творческий отпуск. Также он купил «хонду сивик» и каждое утро ездил на ней в новый офис, в котором работал по четырнадцать и более часов, в то время как Йоко пыталась освоиться в Канаде.
До переезда она была уверена в своем английском, но выяснилось, что она с трудом понимает людей на улицах. Она пыталась учить язык по телепередачам и выработать акцент, как у лейтенанта Коломбо. Групповые занятия английским стоили 10 долларов в час, что было слишком дорого. Она наняла няней пожилую канадку за полтора доллара в час и попросила ту поправлять все ошибки в речи.
Ее английский улучшился, но она по-прежнему жаловалась Минору на то, что сидела дома взаперти. Однажды он купил подержанный «шевроле» за 700 долларов, открыл счет в банке и дал ей карту Ванкувера. «У тебя есть деньги, средство передвижения и карта. Вперед!» — сказал он.
Но Йоко по-прежнему была несчастна. Первая же попытка выехать из дома привела к стычке с полицией. Соседи были несдержанны и грубы. У нее не было друзей, и мужа она почти не видела. Если не считать приходившей к ним няни, она проводила свое время только с дочерью.
Прошел год. Родилась вторая дочь Масаё. Профессор, чей дом они снимали, вернулся, поэтому нужно было куда-то переезжать. Минору не хотел тратить деньги на перевозчиков, поэтому Йоко пришлось упаковывать все самой, и они вдвоем перевезли все вещи. Это был первый из восьми переездов, пока они не купили свой собственный дом в Западном Ванкувере.
Единственная цель Аракавы по работе заключалась в постройке жилья. Marubeni испытывала финансовые трудности, поэтому успешное выполнение этого проекта могло бы помочь компании. К тому же всем бы стало ясно, насколько он важен для компании. Минору разделил имевшийся бюджет, предоставленный компанией, и развернул строительство на земле, которую приобрел неподалеку от Ванкувера. Он руководил очисткой земли, помогал с проектированием и разработкой комплекса, наблюдал за ходом строительства. Когда были готовы первые дома, Аракава сам, иногда с помощью Йоко, работал в качестве агента по продажам. Для того чтобы продать один из кондоминиумов, он провел двое суток, выкрашивая стены в персиковый оттенок специально для потенциального покупателя. Изнурительные усилия окупились, когда Аракава стал приносить устойчивую прибыль на инвестиции компании.
В то же самое время Аракава пытался вытащить Marubeni из другого проекта в Ванкувере, на котором компания теряла деньги. В совместном предприятии с канадской компанией, занимавшейся недвижимостью, филиал Marubeni выстроил в пригороде высотный жилой комплекс под названием «Центральный парк». Проект, включавший в себя 434 квартиры, был закончен в тот момент, когда рынок недвижимости начал падать. Квартиры не продавались, и Аракава встретился со своими канадскими партнерами, чтобы обсудить минимизацию потерь. Для Аракавы это был жестокий бизнес, хотя были и свои плюсы. Благодаря своей работе он познакомился с человеком, впоследствии ставшим его хорошим другом, — Филом Роджерсом, высоким англичанином со светлыми волосами и пристальным взглядом; он работал на канадских застройщиков.
Йоко, звоня матери в Японию, наговаривала огромные телефонные счета. В 1979 году, спустя два года, их семья прилетела в Киото. В один из вечеров, уже после обеда, Ямаути попросил Минору бросить Marubeni и Ванкувер. Он хотел, чтобы тот присоединился к Nintendo и открыл производство в Малайзии. Многие японские компании — производители игрушек переносили производство в страны с более дешевой рабочей силой. Это было, по словам Ямаути, предложение, от которого нельзя отказаться.