Из дома вышел Говинд и с распростертыми объятиями подошел к брату.
— Что же ты не сообщил мне? Я бы встретил тебя на автобусной станции, — улыбаясь, упрекнул он его.
— Хотел сделать тебе сюрприз! — басом ответил Раджа. — Что? — не понял старший брат. — Что сделать?
— Сюрприз. Сюр-приз! — повторил студент французское слово.
— Постой! У меня что-то в голове не укладывается! Наверное, ты хотел сказать, что привез нам какой-то «приз», а это значит подарок, но нам подарков не нужно! — Говинд засмеялся и добавил: — Значение слова «приз» я знаю, а вот с приставкой «сюр» слышать не приходилось! Да и где нам, темным!
— Нет! Ты меня не понял. Я хотел приятно удивить вас своим приездом! — терпеливо пояснил младший брат.
— Ах, вот оно что! Ну, пошли в дом, пошли, дорогой! — хлопая брата по широкой, упитанной спине, сказал таксист.
Братья сели за круглый стол. Фарида проворно накрыла его белой скатертью и принесла чай.
— Как сдал экзамены? — отхлебнув из чашки, спросил Говинд.
— Замечательно.
— А письменные?
— И письменные экзамены я сдал тоже! — засмеялся Раджа. — Я все сдал!
— О! Я знал, что из тебя выйдет толк, — поглядывая на студента, довольно сказал старший брат, который был очень рад его приезду и пребывал в прекрасном настроении. Внезапный визит Раджа был для Говинда лучше всяких подарков, ибо что может быть лучше, чем встреча и общение людей, так сильно любящих друг друга?..
К ним подошел дядя Рахим, который держал в руках карандаш и бумагу.
— Скажи, пожалуйста, какой у тебя номер? — спросил он гостя.
— Извините, дядя, этой мой брат, Раджа, а номера бывают только у автомашин.
— Речь идет о номере на экзаменационных работах студента, — спокойно пояснил Рахим.
— А-а! Хорошо, хорошо! А я об этом не знал! Так какой у тебя номер? — тоже спросил он у Раджа и извлек из нагрудного кармана старый путевой лист.
— Семьдесят пять-тридцать восемь! — ответил студент.
— Так, я запишу его! — Рахим написал номер и передал карандаш Говинду, который сделал то же самое и, аккуратно сложив лист, положил его обратно в карман.
Более часа братья провели за чаем, беседуя на разные темы и вспоминая свою родину и брата Хари…
— Вот получишь диплом, и мы съездим в наши родные края! — мечтательно посмотрев на брата, пообещал ему Говинд.
Стеклянный фасад «Диско-клуба-82» сиял красочной иллюминацией. Его прозрачные двери на шарнирах непрерывно вертелись, пропуская входивших и выходивших посетителей.
В огромном подковообразном зале с баром, кафе и танцевальной площадкой в левой половине, освещаемом лишь разноцветными бликами, царил полумрак.
С правой стороны находился длинный и широкий игорный стол под зеленым сукном, над которым горели яркие неоновые лампы. За ним сидели мужчины, в основном средних лет, одетые в смокинги, с тщательно уложенными прическами, элегантные и внешне спокойные.
В стороне от него, у стеклянной стены, за небольшим столом, на котором стояла лампа с зеленым абажуром, расположился крупье. Не умолкая, звучали громкие танцевальные ритмы, стилизованные под индийские мелодии. Двое высоких парней вращали круги с разноцветными глазками, которые придавали музыке цвет. Огромные стереофонические колонки, словно загнанные лошади, напряженно гудели, издавая мощные звуки. Диджей, как поплавок, мягко плясал на вращающемся кресле. Танцующие исступленно двигались в танце, охваченные магией и гармонией ритма и подчиняясь могучей воле и силе порядка в хаосе шума жизни — музыке.
Раджа и Туман подошли к «Диско-клубу».
— Войдем? — спросил Туман.
— Я боюсь. Лучше не надо, — тихо ответил ему приятель, неуверенно опустив глаза.
— Ну, Раджа, это же глупо! — усмехнулся Туман, и, увидев, что его спутник колеблется, молодой совратитель наклонился к нему и пустил в ход свое главное оружие: — Разбогатеть хочешь? — зашептал он. — За этой дверью находятся очень большие деньги Не теряйся! Давай! — и, открыв стеклянную дверь, Туман подтолкнул товарища вперед.
Громкая музыка, яркие блики, шум, звон бокалов у стойки бара подействовали возбуждающе на оробевшего Раджа.
Они подошли к игорному столу.
— В таком случае ставлю тысячу! — донеслись до их слуха слова одного из игроков.
— Беру банк, — ответил другой.
— Добрый вечер, господа! — обратился к играющим Туман.
— Добрый вечер! — послышались голоса ему в ответ.
— Вот новый игрок! — он взял Раджа за руку.
— Приятно! Очень приятно! Прекрасно! — приговаривал, подходя к молодым людям, крупье, худощавый мужчина в черном смокинге и с узкой полоской усов над верхней толстоватой губой.
— Он будет играть за меня! — сообщил Туман игрокам и крупье, который сказал:
— Хорошо!
— Желаю удачи! — изобразив галантный поклон, молодой картежник удалился от стола и стал наблюдать за своей «жертвой». Увидев, что Раджа взял в руки карты, он пошел к стойке бара, где его ждал Бонси.
Раджа, любивший играть в карты и обыгрывавший многих «умельцев» и в своем общежитии, и в студенческом городке, быстро увлекся.
— Ну вот я и привел Раджа! — бросил Туман Бонси, который потягивал шампанское.
— Где он? — спросил бизнесмен, поставив бокал на стекло стойки.
— Вон там, за столом! Сидит, играет, — показал студент глазами в сторону играющих.
— Хорошо! — коротко ответил Бонси и прикрыл глаза. Это был верный знак того, что хозяин доволен и наградит за верную службу.
Едва начинало светать, а муниципальные «свиперы» — подметальщики из самых низших слоев «неприкасаемых», босые, с грязными чалмами на головах, с вениками и совками в руках уже мели улицы. Было еще темно и безлюдно, и толстяки, которые, стыдясь своей тучности, избегают окружающих, совершали утренний моцион.
Мастер Чхоту, подъехав к бензоколонке, заправил полный бак бензином.
— Сурья, намаскар! Здравствуй, солнце! — с улыбкой приветствовал раннего клиента владелец заведения.
— Рам, рам! — спокойно ответил Говинд, вдыхая воздух с легким запахом бензина.
Сегодня у него предстоял напряженный день: было много заказов, и первый из них был довольно выгодный, но утомительный: в Пуну.
Клиент, сделавший этот заказ, жил в самом центре города, на Садовой. Времени было достаточно, и Говинд медленно ехал по левой стороне улицы, разглядывая подметальщиков, которые заставили его вспомнить книгу Махатмы Ганди «Мои опыты с правдой» и те страницы из нее, где он защищает и добивается справедливости по отношению к «неприкасаемым», этим «божьим людям» — «хариджанам». Потом он вспомнил о своем старшем брате Хари.
«Мой брат умный, образованный и добрый человек. Он многому меня научил, много читал и рассказывал нам с Раджой. Надо будет обязательно поехать на родину», — решил таксист, подъезжая к дому заказчика.
Остановив машину у подъезда, он посигналил. Вскоре появился грузный человек с двумя чемоданами в руках.
Говинд погрузил вещи в багажник, а когда пассажир устроился на заднем сиденье, весело улыбнулся ему и тронул машину, направляясь к цели. Спустя полчаса они пересекли Западные Гаты по шоссе, проложенному через перевал Бор-Гат. Впереди показалась столица маратхов — прекрасный город Пуна.
На обратном пути Говинду повезло: попался пассажир, которого он обслужил, как говорится, по высшему разряду.
Он немного устал, но настроение было прекрасным. Хотелось пить. Притормозив у лотка, таксист вышел, чтобы купить бутылку минеральной воды. Он протянул продавцу деньги и, пока тот отсчитывал сдачу, стал глядеть по сторонам. Вдруг он увидел знакомое женское лицо и вспомнил: «Жена комиссара полиции!» Как всегда, она была прекрасна и обворожительна, но опять… беременна! Это повергло Говинда в изумление, и он на мгновение замер, ничего не понимая. Красавица перехватила взгляд черноволосого и статного водителя такси, знакомого ей, и быстро отвернулась. Говинд направился к ней, забыв и воду, и деньги, а она, заметив это, попыталась затеряться в очереди на автобус, что было довольно непросто. Молодой человек сразу нашел ее и, остановившись, принялся откровенно рассматривать ее внушительный живот, бросая красноречивые взгляды то на ее лицо, то на округлившуюся фигуру. В ответ она лукаво улыбнулась и кротко потупила взор.