Бен Кейн
Ганнибал. Кровавые поля
© Гольдич В.А., Оганесова И.А., перевод на русский язык, 2014
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2015
Артуру, Кэролл, Джоуи, Киллиан и Тому: одноклассникам-ветеринарам из далекого прошлого, которые до сих пор остаются моими верными друзьями
Глава 1
Цизальпийская Галлия, зима
Земля здесь, по большей части плоская и возделанная, обеспечивала зерном соседний городок. Зеленые побеги пшеницы высотою с ладонь были единственным ярким пятном на фоне замерзших полей. Все остальное сильные морозы окрасили в серебристо-белые тона. Дополняли картину низкие черные тучи и стены Викту́мулы, которые высились вдалеке, серые и внушительные. Вдоль дороги, которая заканчивалась у ворот, тянулась маленькая, скучная роща.
За деревьями прятался высокий худой мужчина с бледным лицом, крючковатым носом и поразительными зелеными глазами. Из-под шерстяного капюшона выбилось несколько прядей черных вьющихся волос. Ганнон с беспокойством оглядывал местность, но не видел ничего особенного. Прошло некоторое время с тех пор, как он отправил солдат на поиски провизии. Ганнон стоял здесь совсем недолго, но у него уже онемели ноги, и он тихонько выругался.
Холода не собирались отступать, и снег не таял несколько дней. На Ганнона накатила волна тоски по дому. Этот мир был совсем не похож на его родину на северном побережье Африки, которую он покинул несколько лет назад. Однако юноша по-прежнему мог легко представить массивные стены Карфагена, построенные из песчаника, покрашенного известью, и отражавшиеся от них ослепительные лучи солнца. А еще – великолепную Агору и чуть дальше – изысканные гавани-близнецы. Ганнон вздохнул. Даже зимой в городе, где он родился, было достаточно тепло, и почти каждый день светило солнце, но здесь ему лишь один раз за много недель удалось увидеть бледный желтый диск, появившийся и тут же пропавший в рваной прорехе между серыми тучами.
Пи-и-и-эй. Пи-и-и-эй. Характерный крик заставил Ганнона поднять голову. На фоне серо-белых туч пронеслась пара галок, преследовавших голодного и злобного сарыча[1]. Знакомая картина, когда маленькие птицы атаковали большую, показалась ему исполненной иронии. «Наша задача гораздо труднее, чем у них», – мрачно подумал он. Чтобы осознать, что Карфаген стал его господином, Рим должен истечь кровью, как никогда прежде. Было время, когда Ганнон думал, что это невозможно. Республика одержала решительную и не вызывавшую сомнений победу над его народом в жестокой и долгой войне, закончившейся целое поколение назад. Поражение наполнило сердца карфагенян ненавистью к Риму, но в конце концов у них появилась надежда расплатиться с врагом за унижение. Однако за последний месяц мир, казалось, перевернулся с ног на голову.
Только безумец мог поверить, что, когда начнется зима, армия сможет, совершив переход через Альпы, пройти несколько сотен миль от Иберии до Цизальпийской Галлии. Однако движимый желанием победить Рим, Ганнибал Барка это сделал. Заключив союз с местными племенами, полководец разгромил значительные силы римлян, отправленные ему навстречу. В результате вся Северная Италия оказалась уязвимой, и Ганнон, который попал в рабство около Капуи, сумел бежать и присоединиться к войску Ганнибала, где встретился с отцом и братьями, считавшими, что он давно погиб.
Теперь все казалось возможным.
В животе у Ганнона заурчало, напоминая, что он получил приказ найти провизию и произвести разведку, а не разглядывать птиц и размышлять о будущем. Его фаланга, состоящая из ливийцев-копейщиков, пряталась у него за спиной, там, где растительность позволяла укрыться от посторонних глаз, и нуждалась в еде не меньше его самого. Однако Ганнону предстояло выполнить еще одно задание, и он посмотрел на пустынную, грязную тропу, которая проходила мимо того места, где он стоял, и вела между хрупкими ростками пшеницы к воротам в город. Ему рассказали о ней часовые. В затянутых льдом лужах тут и там виднелись ямки, говорившие о том, что к Виктумуле рано утром кто-то быстро проскакал на лошади. Ганнон не сомневался, что это был посыльный с сообщением о приближении армии карфагенян.
Легкая улыбка промелькнула на его губах, когда он представил, какая в городе поднялась тревога.
После победы Ганнибала у реки Требии все римляне на расстоянии сотни миль[2] от нее жили в постоянном страхе за свою жизнь. Люди бросали фермы, бежали из деревень и даже маленьких городов; охваченные ужасом горожане спешили укрыться там, где имелись толстые стены и гарнизон, который их защитит. Разразившаяся паника сыграла карфагенянам на руку. Измученные тяжелым переходом через Альпы, а затем яростным сражением с объединенной консульской армией, они отчаянно нуждались в отдыхе и возможности залечить раны. Сотни воинов, раненых и тех, кто не пострадал в бою, погибли, став жертвой жестоких холодов, начавшихся после битвы. Из тридцати с лишним слонов в живых остались всего семь.