- Хорошо, допустим, - крестьянин все еще питал надежды что-то разузнать. – Но ты ведь в этом мире побольше нашего, верно? Может, тогда просто скажешь мне, что лично думаешь об этой «Виолетте»? Какова она - королева Кларита?
- Ужасная, мерзкая, старая, морщинистая, вонючая стерва, - выпалил Ипопий, как будто мантру. – Это я вам гарантию даю. – Усохшая, как пенек, трухлявая изнутри, а душа черна, как ни крути.
- Не знал, что пишешь стихи, - заметил парень, потирая подбородок. – Ну что же, Айка говорила нам тоже самое. Ладно, в таком случае можешь идти. Еще раз спасибо за чай.
- Не за что, милорд, - Ипопий в который раз уклонился и поспешил убраться из каюты, словно его оттуда метлами гнали.
Бывший монах быстро зашагал через складские помещения, затем также почти молниеносно взлетел по ступенькам на палубу, и был всего лишь в одном шаге от своей капитанской рубки, как вдруг к нему обратился девичий голос.
- Как прошло? – слева от двери стояла Айка.
- И-идеально, - ответил Ипопий. – Все, как вы и сказали. Ни словом больше.
- Хороший мальчик, - во тьме блеснула белоснежная улыбка. – А теперь иди-иди. Не буду больше тебя задерживать.
Капитан Ипопий хлопнул за собою дверью.
«Что ж, и с этой небольшой проблемкой разобрались, - подумала девушка, тяжело вздыхая. – Черт, и почему все должно быть так сложно? –она неспешно подошла к фальшборту и оперлась о него руками, глядя вдаль. – Виолетта Анфайс и мой дорогой братец – гремучая смесь. Впрочем, ладно Виолетта - cтерва наверняка устроила весь этот цирк из-за того треклятого конкурса, но Мильгнар... Расхлебывать такое побоится и самый смелый человек в этом мире, - дочь Эриха Четырнадцатого улыбнулась луне, что внезапно выкатила из-за черных облаков. – Хм, но Ганс Фриц Михельманс решил попробовать. Посмотрим же, что у него получится».
*******************************************************************
Утро следующего дня вся компания провела за отдыхом и созерцанием синего неба, столь прекрасного при свете желтобокого солнца. Ничего не предвещало никакой беды, погода была чудесной, а еды в достатке. Это был тот самый день, который так редко выпадает нам в обыденной жизни – когда никто ничего не делает, ни от кого не требует и не ожидает взамен.
Только тридцать с лишним живых мертвецов обременили работой, да и то потому, что из-за них весь корабль был похож на взорвавшийся завод по производству муки – косная пыль лежала целыми кучами. Стивен, хотя и упирался, все же согласился поднапрячь своих друзей, организовав таким образом целый взвод высококвалифицированных мертвых уборщиков, которые не знали ни усталости, ни голода и работали в поте лица.
Таковым было их утро, таковым явился им день. Суета подняла голову только тогда, когда на Песчаное Море пали первые сумерки, а вдалеке замаячил крохотный силуэт другого материка. Ипопий свистал всех наверх, и корабль медленно, но уверенно направился в сторону света высокого белого маяка, за которым открывалась красивая природная бухта. Войдя в нее и проложив путь по узкому протоку, шедшему меж скалистыми уступами, украшенными густой лесной чащей из елей и сосен, судно оказалось прямиком у морских ворот города Крисс-а.
- Батюшки, вот это махина! - сказал Ганс, глядя на исполинское каменное нечто, на метров тридцать уходящее в пенящуюся воду, и где-то на столько же – поднимаясь ввысь.
Их корабль оказался в неком скалистом водном кратере, со всех сторон окруженного лесом. Прямо перед ними - шла громадная серая стена, состоящая из монолитных гранитных глыб, на ней - десятками виднеются островерхие башни. Посредине - исполинские решетчатые ворота, словно зево, через которое постоянно проходили торговые корабли и более мелкие, рыбацкие однопарусные суда.
Все горело закатным светом, огнем жаровен и сигнальных огней.
Пройдя через морские врата и оказавшись, таким образом, по ту сторону каменной стены, друзьям открылся прекрасный вид на громадную деревянную пристань, а за ней – и на сам город, вокруг которого встали кольцом горы, из-за чего создавалось впечатление, будто они находятся на дне большой пустой чаши.
Крисс-а поражал своими размерами. Еще с моря можно было легко сказать, что он во много раз превосходил Мольтье и даже, по-видимому, Мармосс. Последний же, если вы помните, имел статус столицы. Дома здесь были трех и четырехэтажными с красивыми синими и зелеными черепичными крышами. Виднелось много шпилей храмов и церквей, мириады сплетений улиц путали сознание и вскружали голову, а звуки бурлящей жизни вводили в экстаз.