- А-а, теперь понимаю, - кивнул юноша. – В таком случае, не вижу смысла откладывать суть разговора. Поскольку вы сразу поняли, что я нездешний, наверняка и догадались, что прибыл я в ваше чудное королевство не просто так.
Рыжий приветливо покачал головой в знак согласия:
- Если вы хотите добраться до Лондуэна – то ближайший караван отбывает в шесть утра с улицы Беяко.
- Хм, не так уж долго, - подала голос Айка. – Это хороший вариант, если мы хотим отправится как можно скорее.
- Да, но в таком случае мы будем всю ночь на ногах, и вряд ли сможем выспаться, - парировал Ганс. – А в наше тяжелое время нужно всегда быть полным сил.
- Не знала, что ты такой параноик, - язвительно заметила девушка. – Помнится, когда вы решили украсть у моего отца символ власти – ты точно таже не спал целую ночь.
- Не отрицаю, - согласился крестьянин. – Однако тогда мы точно знали, что нашим жизням вряд ли что будет угрожать. Сейчас же такого не скажешь.
- Я думаю, что какая бы ни была ситуация, ты придумаешь, как из нее выкрутится, - усмехнулась Айка.
- Ваша спутница очень уверена в вас, милорд, - решил вступить в разговор рыжий, после чего наклонился ближе Гансу и сказал. – Я так понимаю, вы участники турнира, не так ли?
- Что? Ну, можно и так сказать, - поддакнул Ганс.
– Тогда уж вам точно придется ехать сегодня, - сказал бармен. – Ведь завтра последний день регистрации, если хотите учавствовать. Если поторопитесь, точно успеете, - трактирщик сунул руку под прилавок и выудил оттуда желтую брошюрку. – Вот, здесь все написано.
- Что ж, в таком случае у нас просто нет выбора, - кивнул юноша, взяв листовку, и аккуратно сунул ее себе в карман.
- Ох, признаться, я даже вам завидую в некоторой степени, - произнес бармен, улыбаясь. – Выступать на Великом Независимом Королевском Турнире Волшебников нашего государства – большая честь для магов из других стран. К тому же зрителем будет сама королева Виолетта, - рыжий мечтательно закатил глаза. – Ах, как прекрасна наша великая королева! Просто-таки ангел, снизошедший с небес!
- Ангел? – непонимающе переспросил Ганс. – Ну, наверное.
- Как «наверное»?! – ни с того, ни с сего злобно выпалил хозяин. – Королева Виолетта Анфайс самое прекрасное и красивое создание этого мира! Вы что ль совсем из ума выжили?!
Юноша хотел сказать, что он просто не интересуется женщинами, которым под восемьдесят лет, однако не успел. Его под руку подхватила Айка, и быстро повела прочь, не дав проронить и звука.
- Стой, куда ты меня тащишь? – брыкался парень, но его хилые руки вряд ли смогли бы скинуть с себя железный хват дочери Эриха Четырнадцатого.
- Не нужно сейчас влезать в пустые конфликты, - парировала девушка.
- А разве не ты только что говорила, что «если будет беда – Ганс придумает, как из нее выбраться»? - вторил крестьянин.
- Говорила, - согласилась Айка. – Но только в том случае, если это будет угрожать нашей жизни. А сейчас лучше…
И в этот момент произошло нечто странное. Пока крестьянин и принцесса припирались между друг другом – не особо смотрели по сторонам и куда идут. Парочка не заметила, как у них на пути возникло неожиданное препятствие, и врезалась в него со всей силы.
Ганс в одну секунду оказался на земле, чем привлек к себе внимание ближайших завсегдатаев. Айка сумела удержаться на ногах, но смех, улюлюканье и ругань все-таки дали о себе знать, произведя эффект взорвавшейся бомбы. Потирая ушибленный лоб, крестьянин осторожно огляделся в поисках того, с кем он имел честь не поделить квадратный метр.
Как видится, это был мужчина. Ну, или так ему показалось на первый взгляд, ведь из-за особой одежды, которую носил человек, сказать это было очень трудно. Субъект носил все черное: штаны, сапоги, куртку, плащ и даже перчатки, что крепились на черный ремень с золотой нашивкой.
«Странно, - подумал крестьянин. – Почему же тогда мне показалось, что я как будто врезался в стенд с доспехами?»
И тут парень наконец приметил, что помимо черного плаща, перчаток и так далее мужчина или женщина носил на голове черный железный шлем с забралом, полностью скрывающим его лицо. Сквозь горизонтальную прорезь были видны только глаза и, как показалось тогда Гансу, они также были черным.