- Тебя что, дружище, Совсей укусил? – подивился Ферар, сложив руки вместе.
И крестьянин рад был бы дать ответ на этот вопрос. Впрочем, он то его и дал, однако как раз в тот момент, когда дверь в таверну громко и с треском распахнулась, а с улицы донесся эхоподобный волчий вой.
- Знакомый звук, - произнес Ферар, и вся компания уставилась на дверной проем, в котором нынче возвышалось четыре таинственных фигуры в плащах с капюшонами. Последняя в несколько раз превышала ростом остальные и имела вытянутую морду.
Вся таверна притихла. Даже хозяин перестал копошится в посуде – все смотрели на дверь.
- Эге-гей, народ! - вышла вперед одна из фигур, размахивая руками. – Вы чего притихли-то? Не беспокойтесь, наш компаньон никого не съест, он вегетарианец. Правда ведь, Алабай?
Нечто, названное Алабаем, и похожее на вервольфа размером с Одуванчика, ответило:
- Ауф.
- Так я и думал, - ответила первая фигура и сняла с себя капюшон, обнажив смазливое юношеское лицо, какие рисует на титульном постере всяких женских журналов. У него были длинные каштановые волосы, как у Ферара, но заплетенные в девичью косу. В правом ухе находилась серьга в виде пятиконечной звезды, а за спиной – кажется – ножны, в которых виднелась рукоять сабли.
- О-па-на, - чуть было не подавился пирогом Одуванчик, глядя на вошедших. – Ганс, нам пора валить.
- Да я уже понял, - отвечал крестьянин, быстро вставая со стула.
- Что случилось? Вы знаете этого человека? – удивилась Айка, не понимая столь резкой перемены поведения товарищей.
- Потом объясню. Сейчас - лучше как можно скорее уйти отсюда, - отвечал крестьянин.
- Но я хочу знать, что происходит? - возмутилась девушка, однако по выражению лица крестьянина поняла, что не время для подобных вопросов. Айка покорно повиновалась, и вместе с остальными быстро направилась в сторону черного хода, что находился с противоположной стороны трактира.
- Эй, а как же Совсей? – шепнул на ухо Гансу Ферар. – Он ведь ничего не знает.
- И правда, - Ганс замер на месте. – Совсей…
Однако юноша не успел договорить.
- Ганс Фриц Михельманс! – раздалось громогласным на всю таверну, и парень аж зажмурился: «Только не это…»
- Эй, Ганс! Ты что не разговариваешь со мной, а? – продолжал кричать голос, принадлежавший длинноволосому брюнету, стоявшего в нескольких десятках метрах от них. – Это же я – Карбор! Ты что не узнал меня?
Крестьянин нехотя развернулся, натягивая на лицо самую добродушную улыбку, которая только может у него быть.
- Карбор! Мой старый враг… эм… друг! Как я давно тебя не видел. А что ты здесь делаешь?
- Что я здесь делаю? – переспросил тот, выделив интонацией слово «я». – Х-м, вообще-то я хотел вас спросить тоже самое.
- Да мы вот уже уходить собирались… - отвечал юноша, почесывая затылок. – Поели, отдохнули и уходим.
- Уже уходите? – раздосадовано сказал Карбор и вальяжно направился в сторону крестьянина. – А я-то думал, что мы сможем выпить вместе, как в старые добрые времена. Я ведь так давно тебя не видел, дружище! – аристократ нарочно продолжал говорить на всю таверну, чтобы каждое его слово отзывалось эхом в ушах Ганса Фрица Михельманса. Подойдя на расстояние вытянутой руки, Карбор крепко обнял крестьянина, словно мягкую игрушку. – Хе-хе, а ты, я вижу, еще тоще стал с нашей последней встречи. Не доедаешь, а?
- На диету сел, - уклончиво ответил парень, пряча глаза в пол.
- Ха-ха, брось Ганс, ты ведь не думаешь, что я поверю тебе, - добродушная улыбка исчезла с лица аристократа, словно ее и не было. В этот момент гробовая тишина заполнила весь трактир.
- А жаль… - вздохнул Ганс, состроив презрительную усмешку.
- Ого! А это что еще за красавица у тебя в компании? – Карбор бесцеремонно оттолкнул крестьянина в сторону и быстро направился к Айке. – Разрешите поцеловать вам руку, сударыня. Вы так прекрасны! Меня зовут Карбор - я знаменитый авантюрист, родом из Племелии, – он снова улыбнулся, с надеждой посмотрев на принцессу, но та лишь состроила брезгливую гримасу.