- Таких? У-у, ну таких уже меньше. Есть конфетный завод Светоч, он на юге города. Есть фабрика, которой заведует местный барон по имени Настоле. Скользкий тип, хочу заметить. Лучше с ним не связываться. Ну и третий – это конфетная фабрика господина Алексия, - Рашгон… Рашмен? Рашшошен. Да, вроде Рашшошен.
- Отлично, - Ганс выждал драматическую паузу, а затем выудил из кармана ту самую конфетку, которой с таким удовольствием был задушен господин Продоха. – В таком случае последний вопрос: откуда из всех этих мест, в теории, может появиться вот эта славная конфетка?
- Это та, которой подавился Пелодрот, что ли? – со страхом в голосе спросил Продик, не желая иметь с этим делом ничего общего. – Ну, вроде как, такие делаются на конфетной фабрике Рашмен или же Рошан. Но погодите, господин Ганс, неужели вы считаете?..
- А уж что я считаю, Продик, – пускай останется при мне, - сказал Ганс. – Спасибо, - и положил на стол одну золотую монету.
Когда бармен удалился, голос подал Софраниск:
- Взятка – стара, как мир. Ты ведь знаешь, что это уголовно наказуемо? Хе-хе.
- А ты знаешь, что обычно единороги молчат в стельку и не читают правовые кодексы? – злобно ответил Ганс.
- Шутки в сторону, - встрял Аре. – Ты что действительно думаешь, что этот «Алексий», помимо конфет, штампует у себя на станках еще и орудия массового уничтожения? И почему ты исключаешь возможность, что эта конфетка-убийца не вышла из-под прилавка какого-то совершенно обычного магазина?
- Потому что мы, в первую очередь, ищем завод, помните? – отвечал Ганс. - В документе, да и в письме Фера… я имею в виду, Мастеру Волко говорилось, что была обнаружена «целая фабрика по производству кровавых кристаллов». О чулане, попрошу заметить, не было ни слова.
Рыцарь понимающе кивнул.
- Однако, тебе не кажется, что все слишком просто? – вставила Виолетта. – В таком случае об этой маленькой тайне должен знать весь город – а в итоге знаем только мы. Ты об этом подумал? Целый город кровавых террористов!
- Исключено, - твердо отвечал Ганс. – Мои слова легко объясняются тем, что мы знаем о гипотетической возможности существования этого завода, а поэтому и можем обнаружить его. Местные – даже не подозревают о нем, а посему и искать не собираются, и слухом не слыхивали.
- Невероятная логика! - промурлыкала Шейла.
- Вот! Слышали? Хоть кто-то ценит меня за мои труды, - фыркнул Ганс.
- За твою прямую обязанность, - поправила Виолетта. - Ведь Ганс Фриц Михельманс – это мозг нашей команды, верно?
- Иногда еще и мускулы, - пробурчал крестьянин. – Но только тогда, когда мир катиться в тартарары.
*******************************************************************
Бобмра ликовал, так как день был в самом разгаре. На улицу вышли десятки и сотни людей, все веселые и беспечные, добродушные и так далее. Пробираясь сквозь это великолепие, как сквозь тягучее грязное болото, к возвышающимся вдалеке башням фабрики господина Алексия, друзья испытали на себе не мало.
Ганса, например, чуть было несколько раз не задушили, однако Альфред всегда оказывался рядом и не давал крестьянину потонуть в море безобразных тел. Шейле и Виолетте тоже пришлось несладко. К ним липли все, кто только мог липнуть, при этом не будучи с ног до головы измазанным клеем, но девушки, впрочем, страдали не так сильно, как Ганс. Им хватало лишь пары-тройки острых словечек бывший королевы Кларита, и все ухажеры разлетались кто-куда, как мухи. Стивен несколько раз терял по дороге свои конечности. Их ему отбивали случайные прохожие, а вы ведь сами знаете, что у скелетов все никак у нормальных людей держится. Вы ведь знаете?
Единственные, пожалуй, кто чувствовал себя, как в своей тарелке – это был Софраниск с Аре. Единорог по понятным причинам, а рыцаря избегали и держались подальше только уже потому, что он носил церковные одежды.
Короче говоря, вот они вышли на широкую, мощенную улицу, в конце которой, образуя достаточно большое пространство пустоты и декоративных деревьев (сквер) по периметру, стояла та самая крепость-замок, чью непомерную тушу, друзья видели еще тогда, когда их караван спускался по склону холма.
По правде говоря, это здание отдаленно чем-то напоминало большой бункер. В нем практически не было окон на нижних этажах (а этажей насчитывалось много); забор, окружающий фабрику со всех сторон, на вид был высотой в футов шесть, обнесенный колючей проволокой, а единственным проходом за него служили ворота на нескольких толстых засовах, как в настоящей крепости.